— Вы хотите, — произнес мистер Проссер, формулируя для себя эту новую мысль, — чтобы я взял и лег.
— В грязь?
— Именно, как вы выражаетесь, в грязь.
Когда мистер Проссер понял, что он все-таки проиграл, то почувствовал, что камень упал с его души: это было как-то привычнее. Он вздохнул:
— А вы сводите мистера Дента в паб?
— Совершенно верно, — сказал Форд.
Мистер Проссер неуверенно шагнул вперед и остановился.
— Вы обещаете?
— Обещаю, — сказал Форд. Он повернулся к Артуру.
— Пойдем, — сказал он ему, — встань и уступи человеку место.
Артур встал, как будто во сне.
Форд указал мистеру Проссеру на лужу, и тот печально и неловко уселся в нее. Он чувствовал себя так, как будто вся его жизнь — сон, и иногда он задумывался: а чей это сон, и нравится ли этот сон этому человеку? Грязь обволакивала его седалище и руки и просачивалась в ботинки.
Форд строго посмотрел на него.
— И не вздумайте потихоньку снести дом мистера Дента, пока его здесь нет, ладно? — сказал он.
— Мысль об этом, — проворчал мистер Проссер, устраиваясь лежа, — не начала даже размышлять о возможности прийти мне на ум.
Увидев, что к нему приближается представитель союза бульдозеристов, он откинул голову и закрыл глаза. Он постарался собраться с мыслями, чтобы доказать, что он не представляет угрозы ничьему психическому здоровью, в чем он далеко не был уверен. Голова его была полна шума, лошадей, дыма и запаха крови. Так бывало всегда, когда он чувствовал себя жалким и раздавленным, и он сам не мог объяснить себе, почему. В высшем измерении, о котором нам ничего не известно, могучий хан ревел в ярости, но мистер Проссер лишь дрожал и скулил. Он почувствовал, что под веками у него стало влажно. Бюрократические ляпсусы, лежащие в грязи сердитые люди, непостижимые незнакомцы с необъяснимыми унижениями, голова, полная хохочущих над ним всадников, — что за день!
Что за день! Форд Префект знал, что теперь уже не имеет ни малейшего значения, снесут дом Артура Дента или не снесут. А Артур все еще волновался.
— Разве ему можно верить? — спрашивал он.
— Лично я готов верить ему хоть до самого конца света, — ответил Форд.
— Да? И когда же он, по-твоему, наступит?
— Через двенадцать минут, — сказал Форд. — Идем, нужно выпить.