Корпус витязей – это сила,
Которая служит России!
Быть может кто-то скажет,
Что мы сопливы,
Тогда того мы так накажем
Что лучше бы он полез в кусты крапивы!
Потом ему мы уши надерем!
Поставим в позу и нагнем!
-Да, вот тебе и просвещенные воины,– улыбнулся Михаил Нарушкин.
-Да уж я такого песнопения, если честно не ожидал, но так даже лучше,– сказал я.– Пусть ребята развлекаются.
За нашими спинами еще раздавались молодые юношеские голоса, но мы уже их не слышали, отдаваясь целиком и полностью скачке на прелестных животных, которые достойны, называться если не царями всех животных, то уж цесаревичами точно!
Октябрь 1707 года от Р.Х.
Лесной хутор близ Рыльска.
Год для ватаги бывшего стрелецкого десятника Корзня выдался неудачным. Быть может, удача покинула главаря банды, а быть может та вольница на Руси, когда хоть не много удачливый разбойник с небольшой десятком «трудяг», за один год мог нажиться так, как не сможет ни один ремесленник, в течение года, постепенно уходит?
Ответа на этот вопрос никто из «робин гудов» не знал, они только чувствовали, что удавка постепенно стягивается все сильней и сильней. Да и рейды солдат по дорогам и чащам становятся все чаще и чаще. Кто-то успевает избежать участи кормления воронов своими глазами, однако все больше и больше деревьев украшают едва раскачивающиеся трупы разбойников. Сети, раскиданные царскими отрядами полицаев и приданных им фискалов, сужаются, отлавливая десятки представителей «благородной» профессии. Вот эти пойманные «счастливчики» сопровождают пустыми глазницами обозы и караваны, еще совсем недавно бывшие для них желанной добычей.
Да, не просто найти управу на лихой люд, особенно здесь, на границе с Польшей, в которой шляхта до того привыкла в вольнице, что даже короля себе сама выбирает! Быть может именно там Корзень со своими ребятами смог бы развернуться, вот только имелась одна проблемка, времени на то, чтобы закрепиться на новой земле ему никто не даст. Но бывший десятник, ставший по воле судьбы главарем банды не унывал, знал, что обязательно найдется работенка для пары десятков «добрых молодцев». И пускай в руках вместо старого доброго бердыша непривычная фузея и плохенькие сабельки, добытые потом и кровью, они все равно грозная сила, такая, которая с легкостью берет торговые караваны и одиноких возниц!
Но былые воспоминания не могут заменить корки хлеба и радостного звона желтых монет!
«Пора идти на поклон,– решил, наконец, Корзень, несильно ударяя по столу кулаком».
Как не хотелось этого делать Голове, но приходится. Вот уже пятый год как Корзень стал главарем небольшой, но крепко спаянной ватаги, пугающей окрестные земли своей яростью и жестокостью. Правда, все это относилось только к тем случаям, когда главный разбойник ватаги был стопроцентно уверен в успехе, или когда информацию ему подкидывал его «благодетель» всегда берущий за вовремя сказанное слово ровно половину от прибыли. Да много, а что делать? Тем более, что этот барин всегда предупреждал своего «компаньона» об очередном рейде царских солдат.