Но шаг этот они не сделали, а ограничились тем, что, согласно королевскому указу, установили, существует или нет магнетически-жизненный флюид. Ее вывод: «животный магнетизм» может существовать и вместе с тем не быть полезным, но ни в коем случае он не может быть полезным, если не существует».
Таким образом, комиссию занимал не таинственный контакт между врачом и пациентом, между магнетизером и медиумом, то есть не суть проблемы, а один-единственный вопрос, можно ли осязать, обонять или видеть таинственный флюид. Ответ однозначный — нет. «Если он и существует в нас и вокруг нас, — заявляют почтенные академики, — то лишь в абсолютно не воспринимаемой органами чувств форме». Но возможно, эта незримая субстанция все же оказывает какое-то действие.
Члены комиссии решают подвергнуть магнетизации прежде всего самих себя. Результат отрицательный. «Никто из нас ничего не почувствовал, и прежде всего ничего такого, что можно было бы назвать реакцией на магнетизм».
То же самое наблюдают они и при воздействии магнетизма на других. Из чего делают окончательный вывод: действие магнетизма — шарлатанство, одно лишь воображение. В своем отчете они записывают: «После того как члены комиссии признали, что флюид «животного магнетизма» не познается ни одним из наших чувств и не произвел никакого воздействия ни на них самих, ни на больных, которых они при помощи его испытали, после того как они установили, что касания и поглаживания лишь в редких случаях вызывали благотворное изменение в организме и имели своим постоянным следствием опасные потрясения в области воображения, после того как они, с другой стороны, доказали, что воображение без магнетизма может вызвать судороги, а магнетизм без воображения ничего не в состоянии вызвать, они единогласно постановили, что ничто не доказывает существования магнетически-жизненного флюида и что, таким образом, этот не поддающийся познанию флюид бесполезен, что разительное его действие, наблюдавшееся при публичных сеансах, должно быть частично объяснено прикосновениями, вызываемыми этим прикосновением воображением и тем автоматическим воображением, которое, против нашей воли, побуждает нас переживать явления, действующие на наши чувства».
Вместе с тем комиссия считает себя обязанной присовокупить, что «эти прикосновения, эти непрестанно повторяющиеся старания вызвать кризис могут быть вредными и что зрелище таких кризисов опасно в силу вложенного в нас природою стремления к подражанию, а потому всякое длительное лечение на глазах у других может иметь вредное последствие».