Именно в этот момент снаружи донесся звон разбитого стекла. Спустя секунду за ним последовал громовой стук в массивную входную дверь черного дуба.
Гости не приходили в этот дом.
Только захватчики.
Коньяк, сделавший багровыми нос и щеки еще совсем нестарого Поля Серруйе, питал и высокомерие, с которым он насмешливым взглядом окинул зятя. Каким же жалким тот выглядел! Небритый, обряженный в лохмотья, словно снятые с пугала, изможденный и пропахший химикатами, чей смрад шел из лаборатории, дверь в которую Жюль не успел закрыть…
И куда, кстати, исчез этот негодяй после того, как впустил гостей в дом? Почему он не кланяется, не расшаркивается перед ним, не предлагает взять промокшее пальто и потемневшую от дождя бобровую шапку? Почему не помогает раздеться его спутникам? На секунду радость триумфа, разгоравшаяся в душе Поля, слегка угасла. Хотя что значил какой-то там слуга? Серруйе знал, что добьется цели своего визита, ведь его спутники, как и он сам, крайне заинтересованы в успешном завершении этого дела, а потому поддержат любые его слова и действия. Очевидно, что первый же взгляд на chateau[19] убедил их в обоснованности обвинений в адрес маркиза. Кто, кроме безумца, смог бы жить в таких условиях? Паутины, свисающие со сводчатого потолка, походили на гобелены!
О, Жюль, скорее всего, пустился наутек, разумно предположив, что с его хозяином покончено.
— Меня ты знаешь, зять! — проскрежетал Поль. — Хотя мы давненько не виделись! Но ты не знаешь моих друзей, которые приехали сюда положить конец напрасным тратам того, что по праву принадлежит мне! Познакомься: мэтр Польтнэр, доктор гражданского права; месье Шэфер, huissier.[20] Также позволь обратить твое внимание на моего последнего, но очень важного гостя, доктора Мишеля Ларго, известного алиениста[21] из госпиталя Сальпетриер, который приехал вместе со своим помощником, санитаром Сержем.
Из-за долгой работы при плохом освещении и постоянного воздействия пагубных испарений зрение маркиза испортилось, он долго искал и наконец нашел очки с толстыми линзами — как раз тогда, когда Поль Серруйе представлял ему Сержа. Тот возвышался над своим патроном, словно древесный ствол, поблескивая в полумраке бритой головой, круглой и гладкой, как пушечное ядро.
— Что… Чего вы хотите? — прохрипел де Вергонд.
— Справедливости! — возопил Поль. — Но сперва выпить! Здесь раньше был очень недурной погреб. Не забываю о нем со дня свадьбы сестры. Шэфер, посмотрите там, за дверью слева…
— Нет! Нет! — Крики маркиза больше походили на невнятное бормотание.