Дэвид припарковался у Нортвудской лечебницы. Казалось, собирался дождь, так что пришлось потратить какое-то время на то, чтобы поднять водонепроницаемую крышу «MG».
Он нашел кабинет регистратора в конце длинного коридора с линолеумом на полу, который блистал и источал запах мастики. Регистратором оказалась усталая женщина в лиловой кофте, которая с шумом жевала мятную жвачку, громко чавкая. Всем своим видом дама выражала, что визит Дэвида был в высшей степени утомительным и вместо него она могла бы делать что-то поважнее (например, заварить себе «Nescafe»).
Дэвид подождал, пока дама не пролистала книгу с записями, демонстративно просматривая каждую страницу.
— Да… вот мы где… третье июля тысяча девятьсот сорок седьмого года. Миссис Катерина Джеффрис. Первая группа крови. Медицинская история, корь, ветрянка, скарлатина. Родила мальчика — полагаю, это вы? — весом семь фунтов четыре унции.
Дэвид перегнулся через стол:
— Здесь еще одна запись, красными чернилами.
— Это потому, что кто-то проверял ее медицинские записи позднее.
— Понятно. А почему кому-то могло понадобиться это делать?
— Из-за несчастного случая.
— Несчастного случая? Какого несчастного случая?
Регистратор очень странно уставилась на него, ее глаза за очками казались огромными.
— А вы точно тот, кем представились? — подозрительно осведомилась она.
— Конечно. А почему я не должен им быть?
Регистратор эмоционально захлопнула книгу.
— Потому что мне кажется очень странным, что вы не знаете о том, что случилось с вашей собственной матерью.
Дэвид достал бумажник и показал регистратору свои водительские права и письмо из муниципалитета.
— Я действительно Дэвид Джеффрис. Миссис Катя Джеффрис — моя мать. Послушайте, вот наша с ней фотография вместе. Я не знаю, почему она никогда не рассказывала мне о несчастном случае. Возможно, не считала чем-то важным.
— Я бы сказала, что дело было невероятно важным, — по крайней мере, для вашей матери.
— Но почему?
Регистратор вновь открыла книгу и развернула ее так, чтобы Дэвид смог прочесть надпись, сделанную красными чернилами.
Внизу, уже черными чернилами и другой рукой, было написано: «Миссис Джеффрис скончалась 15.09.1948».
Дэвид поднял глаза, чувствуя себя так, словно надышался кислорода у дантиста: голова слегка кружилась, все вокруг двоилось и плясало.
— Должно быть, это ошибка, — услышал он собственный голос. — Она до сих пор жива и отлично себя чувствует, живет в «Липах». Я только вчера навещал ее.
— Ну, в этом случае я очень за вас рада, — промолвила регистратор, вновь чавкнув жвачкой. — А теперь, если позволите…