Это объясняло многое. Например, то, что Стейси часто засыпала на уроках и иногда слишком явно ожидала перемены, что ей сложно сконцентрироваться, запомнить или пересказать материал. Также все знали и о том, что шесть лет назад мама девочки умерла от рака и с тех пор отец растил дочь один.
Многие жалели отца Стейси — молодого педиатра, который так любил детей, что решился сам воспитывать слабоумную и болезненную девочку.
Этим вечером папуля рано вернулся домой, отослал няню и приготовил обед. Стейси он налил супа с отвратительным запахом и велел съесть горячим.
Над тарелкой поднимался пар. Девочка взяла ложку, зачерпнула из тарелки и поднесла ко рту. Суп жег язык и нёбо, но папуля говорил, что еда нормальная. И заставил ее все съесть, пока шел пар.
Потом Стейси вымыла посуду, пошла в свою комнату и свернулась калачиком на кровати, прижимая к себе Балу. Она вспоминала фильм, который вчера ночью видела по телевизору, и блуждала среди видений, забыв про жжение во рту.
Папа одет в белый халат, который обычно носит на работе, но кабинет его больше, темнее, с каменными стенами. Вдоль них расположена уйма непонятных приборов, некоторые искрят, словно фейерверк четвертого июля. Папа стоит спиной к ней, он склонился над рабочим столом и что-то ритмично делает руками. Картинка смещается, и вот Стейси отчетливо видит, что делает папуля.
На столе перед ним распростерто тело — человеческое, но недоделанное, лишенное некоторых частей. Руки без кистей, ноги без ступней и голова без лица. Стейси увидела, что папуля зажал в пальцах иголку с ниткой, и поняла, что он шьет так же, как мамуля, когда у дочки отрывались пуговицы или рвались штанишки.
Стейси приближается и видит, что именно он шьет. Он работает надо ртом, который зияет пустым черным провалом. В его левой руке зажат комок серой мертвой плоти, которая с одного края потемнела от стежков. А правая рука двигается вверх-вниз, вверх-вниз.
Он вшивает язык.
Так рождается Монстр.
На следующий день собственный язык Стейси болел. Он был покрыт волдырями от ожога. Папуля подлечил рубцы на ягодицах, и теперь они болели меньше, но из-за обожженного языка девочка стала еще менее разговорчивой, чем обычно. В школе только буфетчица мисс Вашингтон заметила это и спросила, что случилось.
Стейси не захотела отвечать. Перед глазами стоял образ папули с иглой и нитью. Но не в силах сдержаться, она выпалила:
— Папуля заставил меня съесть горячее.
Мисс Вашингтон прежде ни разу не разговаривала со Стейси и знала ее только в лицо, поэтому уточнила, кто такой папуля.