* * *
Оперативный допрос немногочисленных раненых военно-полевыми методами дал много полезной информации. Впрочем, признания 'молодцов' не спасли. Пока рыцари братства 'Красной звезды' допрашивали раненых бандитов, солдаты и казаки ударно копали общую братскую могилу. Когда же, достаточный по размерам котлован был вырыт, а все показания и самые искренние признания тщательно записаны Александр приказал добить пленных. Его волю исполнили без возражений. Все-таки не самое разумное решение - атаковать наследного принца Империи. Оставили в живых только трех бандитов, выступавших в роли унтер-офицеров этой шайки, то есть, командовавших десятками. Они и ранения получили легкие, и признались сразу, видя, как люди цесаревича допрашивают остальных. Да и предъявить кого-то собранию нужно было. Тем более что выяснилась причастность Османской Империи к этому инциденту. То есть, при банде числился турецкий эмиссар, который давал денег и провоцировал нападения. В том числе и это. К сожалению, он никогда не участвовал в атаках, а потому, вероятно, сбежал. Впрочем, это уже было и не важно, так как и без него вырисовывалась 'картина маслом'.
После завершения погребения, цесаревич со свитой отправился дальше на собрание. И всё время, оставшееся до прибытия в станицу, где была назначена встреча, размышлял о том, что он будет говорить посланцам горских племён. Прежнюю речь, почти дословно повторявшую текст официального послания, перечеркнули первые же выстрелы абреков. Так что, приходилось оперативно 'рожать' новую речь из сделанных еще в Москве заготовок. Сказать по чести, Саша до конца не верил в то, что на Кавказе кто-то пойдет на покушение, а потому особенно этот вопрос не отрабатывал. Это обстоятельство и вызвало лихорадочную умственную активность, на гране возможностей.
Площадь станицы была заполнена людом основательно. Горцы и казаки занимали все скамейки, идущие с легким возвышением, образовывая своего рода амфитеатр. Собралось больше тысячи человек в виде различных представителей от горских народов и кланов, да и из разных казачьих станиц оказалось немало гостей. Даже с астраханских и донских земель добрались делегаты. И это не считая просто поразительного количества зевак, что толпились вокруг этой площади, собираясь понаблюдать да послушать издалека.
Спустя какие-то минуты после прибытия уже все в станице знали о происшествии на дороге, ибо казаки сопровождения оказались довольно словоохотливы. Просто до недержания.
Сказать, что представители горских кланов и родов не задергались - значит, ничего не сказать. У многих из них в голове пульсировали мысли о том, что пора бежать, дабы не попасть под горячую руку разъяренного наследника. Но 'явить трусость гяурам' для 'настоящих джигитов' было невместно. А потому все остались на своих местах, взяв верх над низменными страстями. К тому же бежать было непросто. Предусмотрительные казаки, вежливо отдав гостям 'центральную трибуну', стиснули их с боков рядами своих ветеранов, а позади, среди праздной публики, стояли станичники моложе.