И сеньор управляющий еще раз стал говорить, как выглядел некий русский, а полицейский повторял вслух называемые приметы: откормленный, коротко стриженный, нос широкий, последний раз его видели в коротких штанах с изображенными на них деревьями и лодками. Астремадурас повторял, и по изменившемуся лицу жены Энрике, по тому, как она поднесла ко рту кончик черного платка, зажимая вопль, он понял, что русский — это и есть тот самый араб. Но самое страшное он услышал от сеньора управляющего потом. Он услышал вот что:
— Так где он, этот русский сеньор? Что с ним? Что мне сказать сеньору…
И когда он произнес фамилию, трубка чуть не выпала из мясистых полицейских лап. Астремадурас сглотнул и с трудом выдавил из себя переспрос:
— Кому?
Ему повторили. Астремадурас никак не мог поверить:
— Самому?
Ему подтвердили. Астремадурас понял, что благодаря Агустино снова вляпался. А Агустино, учуявший поступление ценных сведений, в нетерпении бегал вокруг стола, телефона и школьного друга. Его женщины тихо скулили.
— Так что мне передать? — говорил тем временем сеньор управляющий. — Мне же ничего неизвестно. Русский сеньор и его сеньорита в отель не возвращались, их вещи на месте. Вчера вечером они устроили у себя в номере прием, у них были гости. Они сделали ресторану большой заказ, потом всей компанией уехали на машине. У сеньора русского была взята напрокат машина. И с тех пор ни он, ни его сеньорита не показывались в отеле. А сегодня днем появился сеньор… (Астремадурас еще раз вздрогнул от произнесенной фамилии, почувствовал, как потекли по спине струйки пота.) И говорит, что русский сеньор ему нужен, у него с ним неотложные дела, что-то важное должны подписать. Оставил телефон, велел сразу же позвонить, как только русский сеньор даст о себе знать, если почему-то русский сеньор сразу же не позвонит ему сам. У меня волосы дыбом, сеньор заместитель начальника! Что мне делать?!
«А что мне делать?» — подумал Астремадурас и сказал в трубку:
— Дайте мне его телефон, я позвоню ему сам. А вы ждите русского сеньора. И если появится, звоните мне в двадцать седьмой участок. Запишите…
Когда закончился обмен телефонными номерами и влажная от пота трубка легла на заждавшиеся рычажки, второй человек в двадцать седьмом участке, прерывая пулеметную очередь вопросов от Агустино, произнес:
— Будем искать нашего Энрике. — «Единственный порядочный в вашей семье, — чуть не добавил Астремадурас, — был». — Детектив Кастилио, возьмите этого… моего друга Агустино и поезжайте в порт. Походите вдвоем, расспросите о катере Энрике. А я, — он тяжело вздохнул, — буду звонить. Очень большим людям. Подключать их, задействовать. Идите, идите.