— Катись отсюда! — полетело вдогонку к плевку.
Может, я стала ядовитой на нервной почве? Только, то место, куда попала слюна, задымилось и зашипело. Тварь тонко и протяжно взвизгнула, завертевшись на месте. Огромные ручищи пытались смахнуть едкую жидкость, но лишь больше размазывали.
— Отстаньте! — продолжала кричать я, обращаясь ко всем сразу: к визжащему монстру, к жестокому учителю Хегельгу, к ангелам и демонам, к самой судьбе.
— Оставьте меня в покое! — благоразумие и терпение исчерпалось, оставив лишь истерический крик.
Оскаленная морда повернулась на голос и вонзила мне в плечо зубы. Жадная пасть присосалась к плоти и мгновенно наполнилась кровью, брызнувшей из свежей раны. Выпученные глаза вампира прикрылись от удовольствия. А потом они выпучились ещё больше от обжигающего яда, которым стала моя кровь. Вспомнив реакцию Хегельга, не составило труда сложить два плюс два. Душа гостьи из другого мира сделала кровь нового тела сильнейшей отравой. Она, как кислота, одинаково хорошо разъедала плоть и учителя и монстра. А вот это отличная новость. По крайней мере, мне теперь не грозит быть сожранной или выпитой. Я не так безобидна, как кажется. И то хлеб.
Тем временем вампир метался по комнате, натыкался на стены. Агония продолжалась в полной тишине, потому что ему выжгло глотку и язык, зубы тоже растворились. Я и не предполагала, что он может выглядеть ещё отвратительней, но это было до того, как он отведал меня. Кровосос царапал горло и кидался из стороны в сторону. Да когда он уже издохнет, в конце концов? А то зашибёт ненароком. Упав на колени, вампир пополз к выходу. Я чуть не крикнула: "А как же я?", но вовремя передумала. Пусть катится к чёртовой бабушке, лишь бы подальше.
Здесь есть над чем призадуматься. Ничего себе урок! Не обучение, а сплошной экстрим. От монстра отделалась, и это замечательно. Но общее положение снова приближалось к критической черте: рана горела болью, руки немели, злость быстро проходила, а идей, как выбраться из цепей, не было. В одиночестве я пробыла не долго. Выждав, когда вампир уберётся подальше, передо мной возник туманный образ Хегельга. Очень продуманный мужчина, даже слишком. Аж плеваться хочется. Я улыбнулась своим мыслям, вспомнив какой эффект это может вызвать.
— Не ожидал, что ты так развеселишься, увидев меня, — проскрипел отвратительным голосом маг и скривился в усмешке.
Улыбка тут же сползла с моего лица, её сменили злые слёзы. Уважение и почтение к учителю бесследно испарились. Вид забавляющегося Хегельга стал последней каплей. Всё, здравствуй истерика!