— А теперь закройся от меня, малышка, — попросил учитель.
— Зачем? Ведь кроме нас тут никого нет.
— Доступ к источнику это слишком личное, словно врата во внутренний тайный мир. Он должен быть всегда закрыт в присутствии другого мага. Если позволить проникнуть так глубоко, тобой могут манипулировать или даже поработить.
Реакция последовала мгновенно, и мой источник ощетинился острыми лезвиями. Хегельг стал хватать ртом воздух и задыхаться. Я неосознанно причинила ему страдания и ранила в момент душевной близости. Он вновь не защищался.
— Прости, прости! Что делать? — в панике закричала я и попыталась отпрянуть от Хегельга, но он намертво держал меня.
— Окружи себя непроницаемым коконом, — прохрипел учитель.
— Почему сам не закрылся? — возмущалась я.
— Ты должна увидеть, почувствовать и усвоить навсегда возможные последствия, — медленно приходил в себя мужчина. Я закрылась от него наглухо и обиженно поджала губы.
— Ты ненормальный! И методы твои дурацкие!
— Зато самые эффективные!
— Зачем ты позволил приблизиться к своему источнику, если теперь всегда нужно носить защиту? Зачем допустил так близко, позволил почувствовать незабываемую радость? Опять урок? Или ты вновь издеваешься? — на глазах появились слёзы.
— Я издеваюсь скорей над собой, Паулина. Как не пытался я перекрыть нашу связь, но тебе ведь удалось уловить мои эмоции. Разве в них была издёвка? Ты доверилась, раскрылась на встречу и больше всего на свете я хочу испытать эту радость вновь. Поверь, Паулина. Но ты забыла наше правило, что никогда нельзя доверять магу. Запомни, малыш, никогда не открывайся другому магу, не позволяй прикоснуться к сути. Иначе всё закончится печально. Ты можешь отдавать тело, кому посчитаешь нужным, но источник должен быть всегда за семью замками. Если не хочешь однажды проснуться рабыней.
— Да кому твоя ученица нужна? — успокаиваясь, проговорила я и вновь прижалась к груди Хегельга.
Его объятия совершенно другие, чем Аморана, и чувствовала я себя в них, скорее как с близким родственником. Ни намёка на интимность или страсть, только тихая радость и теплота. Да, я с изумлением поняла, что мне больше не холодно от силы учителя.
— Даже не знаю, как бы тебе сказать эту новость.
— Давай, не тяни уж. Выкладывай очередную катастрофу на мою голову.
— Я уже говорил, что нас очень мало и все мы можем чувствовать друг друга, если специально не скрываемся. Твоя инициация всколыхнула наш тесный мирок.
Хегельг замолчал на некоторое время и погладил мою щёку. Он явно собирался с мыслями, чтобы сообщить что-то типа "К нам едет ревизор!"