— Вот она! Братья, сюда скорей! Держите ее!
— Ялла, — всхлипывала Амина, — они нагоняют нас! Что нам делать?
— Пусть попробуют! Мой дом в пяти милях. Веселая будет гонка!
Ялла с Аминой на руках пробежал через все стойбище и посадил девушку на своего коня.
— Скорей! — крикнул он, вскакивая на коня позади нее. — Вперед!
Конь рванулся в степь. Каждый его шаг болью отдавался во всем теле Амины. Волосы ее развевались по ветру. Позади уже скакали братья, неутомимые, ловкие наездники, да еще разъяренные похищением сестры. Амина ясно различала топот их коней. Великий Аллах! Что ей делать?
Вз-з-з!
Это стрела. Лучше сдаться, пока не поздно!
— О Ялла, лучше уж остановиться и самим вернуться домой. Все равно нам от них не уйти.
Ялла только рассмеялся, и она почувствовала себя глупенькой, услышав этот громовой могучий мужской смех. Над чем смеется он? Над отравленной стрелой, которая вот-вот вонзится в его спину и, сковав его смертной судорогой, сбросит на землю, где он умрет, корчась и захлебываясь кашлем? О отважный Ялла, возлюбленный мой!
Конь начал задыхаться под тяжестью двойной ноши. Заросли вдруг стали реже, теперь путь их лежал через кручи и скалы. Вот тут-то и скажется, кто из наездников искуснее. Здесь ее похититель или потеряет ее, или завладеет ею навечно. Она сдерживала дыхание. Боль тысячами жал жгла ее тело, но она знала, какая радость ждет ее впереди, и это придавало ей мужества.
Все тяжелее и напряженней становился бег их коня. И сам Ялла, как ни силен он был, скрипел зубами от боли и усталости и яростно подгонял своего скакуна ударами плетки.
— Ие-э-ху-у! — вопил он, и пот струился по его лицу, каплями падая на глаза Амины. — Ие-э-ху-у!
Она первая увидела свет вдали.
— Мой дом, — сказал Ялла. — Мой одинокий дом.
— Наш дом!
Он снова рассмеялся.
— Вз-з-з.
И Ялла вдруг застонал.
— А-а-а, они попали в меня! Спина!.. Спаси меня, Аллах… Умираю…
Не успел он договорить этих слов, как уже начал валиться с коня на землю — яд отравленных стрел действует быстро. Преследователи приближались, и стрелы все чаще свистели мимо них.
— Если я умру, иди в мою хижину. Они не посмеют тронуть тебя, как только ты переступишь порог моего дома. Это… Таков закон…
Ужас охватил Амину. Она оглянулась и увидела неясные силуэты всадников, уже различимые в темноте. В первом из них она узнала старшего брата. Ялла очень ослабел, он едва мог ползти, но Амина упорно тащила его вперед. Дочь африканских степей, она была молода, сильна и смела.
Ялла терял силы. Но вот испуганно шарахнулись от них коровы из его стада. Беспокойно заблеяли овцы. Закричал петух, взбудоражив кур, и они подняли оглушительное кудахтанье. Беглецы переступили границу стойбища Яллы. Осталось только добраться до хижины…