— Да пойми ты, — бешено крикнул он, — у меня же ничего больше не осталось! — Он начал наливать себе виски, и в этот момент Квези снова обратился к Баако:
— Ты ведь знаешь, что мне сказала Араба.
— Ну, а как ты решил поступить?
— Ужасно это все сложно… Сразу и не разберешься, — ответил Квези. — Ты же знаешь, чего она хочет.
— Она говорила, что попросит у тебя разрешения.
— Ужасно это было сложно. Она мне, значит, и говорит: все, мол, так делают. Ну что ей ответишь?
— Ребенок недоношенный. Вам надо его очень беречь.
— Так-то оно так, — проговорил Квези, — а все-таки…
В это время послышался звон разбитого стекла, и Баако машинально оглянулся. Молодой человек, которого называли Букари, резко оттолкнул столик, бутылка со стаканом полетели на пол и разбились вдребезги, а молодой человек безвольно сполз со стула. Никто не успел его поддержать. Он ударился головой о край стола и рухнул на пол. Было очевидно, что он не в состоянии сделать ни одного осмысленного движения. Упав, он угодил лицом в осколки, и какая-то женщина, сама немного пьяная, подскочила к нему, чтобы помочь встать. Но ей удалось приподнять только его голову, да и то лишь на секунду, а потом он снова ткнулся лицом в осколки, и женщина, увидев сочащуюся кровь, громко зарыдала. Трое подбежавших мужчин поставили молодого человека на ноги, и, когда они попытались вытащить хотя бы самые крупные осколки, вонзившиеся в его лицо, он болезненно застонал.
— Мама… Мамочка!.. — бормотал молодой человек; на ногах он не держался.
— О Великий Друг, — плача, причитала женщина, — Семью бедного мальчика посетила смерть!
Молодого человека посадили за свободный столик, но сидеть он не мог, положил голову на стол и, всхлипывая, надолго застыл. Потом, словно о чем-то вспомнив, поднял голову, сунул правую руку в брючный карман, но карман оказался пустым; тогда он похлопал себя по карману на рубахе, вынул розоватый конверт и какое-то время смотрел на него, а потом заплакал в голос.
— Я скитался по чужим землям и страдал, и все это ради тебя, — приговаривал он сквозь слезы. — К будущему рождеству я бы снова вернулся и привез тебе все, о чем ты мечтала. Разве я не обещал тебе? Разве я был плохим сыном? Зачем же ты заставила меня страдать? Зачем ты ушла? Что я тебе сделал плохого? — Он снова положил голову на стол.
Женщина, пытавшаяся поднять молодого человека, подошла к нему и стала гладить его по волосам, но приятель женщины оттолкнул ее и сказал:
— Оставь его в покое. Пусть выпьет свое горе до дна. Тогда ему станет легче.
— Эй, еще выпивки! — встрепенувшись, заорал молодой человек, призывно подняв руку. Бармен взял пластмассовый стаканчик и, заранее смешав виски с водой, подошел к молодому человеку.