— Я точно убью Девида Лапински, — входя объявила Америка, вытряхивая снег из своих волос.
— Прямой наводкой! — засмеялся Шепли. Америка посмотрела на него так, что его смех стал нервным хихиканьем, — То есть… какой же мудак.
Мы засмеялись над тем, с каким раскаянием он быстро следовал за ней, шагающей к буфету.
— Он выглядит таким побитым, — сказал Брэзил с отвращением.
— Америка немного нервничает, — объяснил ему Тревис. — Она знакомится с его родителями на этой неделе.
Брэзил кивнул, подняв брови.
— Так они…
— Именно, — сказала я, кивая. — Это навсегда.
— Ого, — отреагировал Брэзил.
Шок не сходил с его лица, пока он ел. Я заметила, как он был смущен. Мы все были молоды, и Брэзил не мог понять, как Шепли мог иметь такие серьезные намерения.
— Когда это случится, Брэзил… ты поймешь, — сказал Тревис, улыбаясь мне.
В комнате стоял гул: все были оживлены из-за происходящего на улице и быстро приближающихся каникул. По мере того, как занимались места, несмолкающая болтовня стала громким эхом, и звук усиливался, потому что каждый пытался перекричать шум.
К тому времени, как Шепли и Америка вернулись с подносами, они уже помирились. Она радостно села на свободное место рядом со мной, треща о приближающемся знакомстве с родителями. Они уезжают к его родителям уже сегодня вечером — идеальное оправдание для одного из позорных провалов Америки.
Я смотрела, как она берет хлеб, волнуясь о том, что с собой брать и сколько багажа она может взять, чтобы не показаться слишком пафосной, но мне казалось, что у нее все было под контролем.
— Я говорил тебе, крошка. Они полюбят тебя. Так же, как я люблю тебя, очень люблю, — сказал Шепли, убирая ее волосы за уши. Америка вздохнула, и уголки ее губ поднялись так, как они всегда поднимаются, когда Шепли успокаивает ее.
Телефон Тревиса задрожал и проскользил несколько сантиметров по столу. Тревис не обратил на это внимание, рассказывая Брэзилу о нашей первой игре в покер с его братьями. Я взглянула на дисплей, и прочитав имя, похлопала Тревиса по плечу.
— Милый?
Не извинившись, он отвернулся от Брэзила и уделил мне все свое внимание.
— Да, Пташа?
— Возможно, ты захочешь ответить.
Он посмотрел на телефон и вздохнул:-Или нет.
— Это может быть важно. Он сжал губы и поднес трубку к уху.
— Как дела, Адам? Слушая Адама, он осматривал комнату и кивал время от времени. — Это мой последний бой, Адам. Я пока не уверен. Я не пойду без нее, а Шеп уезжает из города. Я знаю… Я тебя услышал.
Хммммм… это не плохая идея, вообще-то.
Я сдвинула брови, увидев, как загорелись его глаза от идеи, которой озарил его Адам. Когда Тревис повесил трубку, Я уставилась на него в ожидании.