Корабль вновь повернул, на лед упали якоря. Шхуна остановилась, на лед спустились оснащенные разделочными ножами матросы.
С ними сошел и Уркварт. Стоя у ограждения, Арфлейн и Ульрика наблюдали за людьми, взбирающимися на трупы животных. Их ножи методично взлетали, разделывая добычу. Уходящее за горизонт красное солнце отбрасывало длинные прыгающие тени. В вечернем воздухе резко пахло кровью, растекавшейся по льду.
Китобои все как один были измазаны густой кровью, многие из них вымокли до нитки и с удовольствием слизывали кровь с губ.
Рорсейн показал на Уркварта, который, вытащив из своей жертвы гарпун, чертил им в воздухе таинственные знаки.
— Похоже, Уркварт в своей стихии, капитан, — сказал он. — лед. Да и остальные в приподнятом настроении. Нам повезло, что мы нашли стаю.
Кивнув, Арфлейн стал наблюдать, как Уркварт разделывает кита. То, как яростно гарпунщик врубался в тушу животного, вновь сделало его похожим на полубога, стародавнего обитателе пантеона Ледовой Матери.
Понаблюдав за этой сценой, Рорсейн отошел прочь со словами извинения. Вероятно, подумал Арфлейн, юноше не доставляло удовольствия это зрелище.
До наступления темноты мясо отделили от костей, а ворвань и жир закачали в бочки, подвесив их на концах нижних рей.
Внезапно Арфлейн уловил в воздухе какое-то движение. Взглянув на начинающее темнеть небо, он увидел множество приближающихся к кораблю зеленых птиц, которых они видели несколькими днями раньше.
По виду они напоминали альбатросов с большими изогнутыми клювами и широкими крыльями. Покружив, они сели на лежащие на льду кости и принялись жадно пожирать потроха и клочья мяса, оставленные моряками.
Ульрика, не в силах смотреть на мерзких птиц, схватила Арфлейна за руку. Один из падальщиков, держа в клюве свисающие” кишки повернул голову и пристально посмотрел на людей.
На этот раз птицы прилетели с севера. Когда Арфлейн впервые увидел их, они летели с юга на север. Интересно, подумал он, где же все-таки их гнезда? Может быть, в протянувшейся перел ними гряде глетчеров, той самой гряде, которую им нужно будет преодолеть, чтобы достигнуть Нью-Йорка.
Мысль о горах повергла его в уныние. Не просто им будет найти узкий проход, обозначенный на карте Рорсейна. Солнце зашло, но птицы продолжали свое пиршество.