— Вы с ним уже работали? — спросила Никола.
— Нет. Но я часто бывала на его концертах в Канаде. Во время фестиваля.
— Именно тогда вы и познакомились с Брайаном Кавердейлом? И за последние недели хорошо его узнали.
— Почему вы так говорите?
— Он написал мне об этом в письме. Оно затерялось и пришло совсем недавно…
— Когда вы в Париже говорили со мной по телефону, вы упоминали об этом письме. Что он еще писал?
— Не возражаете, если я сначала задам вам вопрос? — Никола сама удивилась, как спокойно звучал ее голос. — Кем был для вас Брайан? Или вы для него?
— Разве это не странный вопрос от незнакомого человека?
— Это странный вопрос от девушки, которая собиралась за него замуж, — сухо ответила Никола. — Пожалуй, я буду с вами откровенна и выложу все карты на стол. Некто, кому можно доверять, сообщил мне, что в последние недели вы с Брайаном были очень близки. Я хочу знать, правда ли это?
Мишель затаила дыхание и неуверенно ответила:
— Нет, это неправда.
— Неужели? — Николе показалось, будто она сбросила с плеч невыносимый груз.
— Разве Брайан когда-нибудь упоминал об этом в письме? — небрежно спросила Мишель.
— Нет! Он писал обо всем просто и весело. Скорее, он связывал вас с Джулианом Эветтом, — с улыбкой вспомнила Никола.
— Правда? — Внезапно лицо Мишель стало спокойным. — Возможно, он знал, о чем говорит. Брайан не был главным мужчиной в моей жизни, им был Джулиан. Если хотите знать правду, не только был, но и есть.
Никола почувствовала, что улыбка застывает у нее на лице. Она пыталась подобрать какие-то слова: поздравить, удивиться или просто что-то произнести в ответ. Но у нее ничего не вышло. Вокруг все словно замерло. Она поняла, что, хотя правда о Брайане и сняла груз с ее души, ей вновь стало не по себе, когда Мишель назвала Джулиана своим мужчиной.
Еще долго после ухода своей гостьи Никола молча сидела в элегантной гостиной тети, устремив отсутствующий взор в пространство и пытаясь понять, что же с ней произошло. Теперь, когда она осталась одна, на страшное открытие уже нельзя было закрывать глаза. Ей мучительно было принимать мысль, что Джулиан Эветт может оказаться мужчиной Мишель. «Я не могу быть так несправедлива к Брайану, не могу», — убеждала себя Никола и изо всех сил пыталась представить его веселое и жизнерадостное лицо, но со смятением обнаруживала, что теперь его образ был покрыт легкой дымкой. Она не могла сказать, когда это впервые случилось. Просто воспоминания, связанные с Брайаном, были теперь как в тумане.
Рассудок подсказывал ей, что это должно, в конце концов произойти даже с самым дорогим человеком. Жизнь продолжается, все меняется, и страсть превращается в дорогие воспоминания. Однако Никола была в ужасе, оттого что могла заменить образ Брайана образом человека, ответственного за его гибель.