Шарлотта сразу засуетилась, но Майк отказался от ужина и чая.
— Я ничего не хочу, спасибо. Поел в поезде. Лучше оставайтесь здесь, не нарушайте милый уют. Я не позвонил, потому что буквально прыгнул в отходящий вагон. Как хорошо дома! — пробормотал он, откидываясь в кресле.
Майк здорово загорел и казался немного похудевшим, а у Шарлотты, которая не могла налюбоваться на него, сердце пело от радости.
— А миссис Крамлин неделю назад уехала, — рассказывала она ему последние новости. — После Рождества она сообщила, что ей предложили работу в отеле, и она согласилась. Я ее не задерживала. Теперь к нам приходит жена скотовода, миссис Джефрис, помогает с уборкой и готовкой. По правде говоря, это даже лучше — в Херонсбридже стало веселее — по крайней мере, не слышно жалоб миссис Крамлин, а с работой мы отлично справляемся.
— Вот уж, правда, небольшая потеря. А вы не слишком устаете?
— Да нет, иногда приходится готовить, но я это люблю.
— А отпуск? Вы решили его не брать?
— Мой ответ тот же, что и раньше. Лучше расскажите о вашей работе, это гораздо интереснее.
— У вас романтичное воображение, дорогая. Мне привозили пробы почв из разных мест, и я исследовал их, вот и все. Еще я искусан до смерти всякими тропическими насекомыми. Как ни странно, научная работа не приносит мне прежней радости. В Африке я не переставал думать о Херонсбридже. Теперь для меня важнее строить будущее, чем исследовать прошлое, копаясь в останках древних животных и мусоре веков. Удивляюсь сам себе. — Он встал, подбросил поленьев в камин, вынул трубку. Шарлотта молчала, наблюдая за ним — резко очерченный профиль, квадратный подбородок, глубокие морщины у рта. — Я спрашивал себя, чем меня влечет Херонсбридж, — продолжал он, закуривая. — Мне здесь все не нравилось, и все напоминало о печальном детстве. Но потом я понял, что старые стены обрели новый смысл, потому что здесь есть вы. Я торопился назад не только к Херонсбриджу, но и к вам, вы стали частью моего дома. Я пытался направить вас на другой путь, но не смог. Думаю, все дело в том, что вы любите не только природу, деревню, Херонсбридж, но и меня. Я знаю это довольно давно, не мог не знать, не мог не замечать… Какие-нибудь комментарии?
— Только то, что вам не нужно чувствовать себя виноватым. Меня вознаграждает сама жизнь здесь, с вами. Больше мне ничего не надо.
— Наивно думать, дорогая, что так будет продолжаться вечно. Чем дальше, тем больше хочешь. Я любил, я знаю…
— Но вы мужчина, а женщина может получать удовлетворение от того, что служит любимому.