— Миссис… — Ты пытался облечь свои честные мысли в витиеватую, не оскорбительную для чужой веры форму.
— Саша, подвинься. — Было странно слышать такое простое обращение, вдыхать запах мяса с дымком, ерзать задом по большой подушке и радоваться Снейпу, ловко удерживающему две тарелки и пару стаканов. — Нам достались первые порции. Средняя прожарка, насколько я помню? — Ты кивнул. Он сел рядом и в своей обычной холодной манере взглянул на ретивую пасторшу. — Могу я ответить на ваш вопрос? Если я правильно помню Писание, господь не поощряет разводов. Наверное, в силу того, что люди, приносящие клятвы, должны быть полностью уверены в своих словах? Мы с Сашей готовы обещать своему ребенку, что позаботимся о нем, но не друг другу, что хотим всегда быть вместе.
Вот так честно и просто Снейп взял и высказал то, что бурлило внутри тебя нескладной мешаниной слов. Жена пастора заспорила:
— Но, позвольте…
Профессор покачал головой.
— Нет, я ничего такого не хочу вам позволять. Не спорьте. Вы будете проповедовать нам свою правду, потому что таково ваше желание и призвание, но мы вправе сказать: нет, мы не хотим слушать. Вам не убедить ни меня, ни Сашу, будто бог настолько бессердечен, что проклянет ребенка за то, что его родители — идиоты. Зачем тогда в него верить?
Снейп взглянул на тебя.
— Ты согласна?
Ты кивнул.
— Да.
Дородная дама поспешила сдать позиции.
— Я не хотела…
А вот ты хотел. Губы Снейпа, которые изрекли нечто настолько мудрое и одновременно понятное, тебя просто гипнотизировали. Ты не знал, как сказать ему «спасибо» не за те проблемы, в мире которых оказался по вашей случайной, еще не обдуманной вине, но за то, что он силен. Ты не научился постигать эту странную силу. Когда намеренно искал, ее не было, и это злило. Однако стоило тебе растеряться, по-настоящему пошатнуться, как ты натыкался на его плечо. Болезненно-жесткое, но оно у тебя было. Один — ноль. Снейп вел в счете по необязательным поцелуям. Тем, которые просто заменяют слова. В них много всего, и нет ничего вовсе. Ты просто коснулся губами его губ. А когда отстранился, подошли другие мужчины с тарелками для жен. Один — один. Люди вокруг вас о чем-то говорили, смеялись и спорили, а вы сидели плечом к плечу на одной подушке и ели свое мясо, точно зная: по возвращении домой этот вечер быстро сотрется из памяти, но, наверное, что-то останется. Ощущение единодушия. Оно было знакомым. Рон, Гермиона… Ты просто никогда не думал, что это чувство может связать тебя с кем-то, кроме этих двоих. «Я хочу видеть в нем друга. Очень хочу. Интересно, через сколько прожитых вместе лет он мне это позволит?» Видимо, задавшись этим вопросом, ты впервые понял, что не станешь намеренно искать причин для разъезда. Если твоя ложь даст тебе немного доверия Снейпа, то черт с ней. Пусть будет долгой.