А ведь я его всего-то попросила над больными издевательства не учинять…
На этом бы его карьера доктора «скорой помощи» и закончилась. Но — пути врачебны неисповедимы. Токсикологи самоубийцу откачали, а над докторскими изысками полночи ржали и в такое благостное расположение духа пришли, что даже на станцию звонить и жаловаться не стали. Открыли, так сказать, коллеге дорогу к новым подвигам.
Правда, остальные его подвиги проистекали уже без меня. Я к тому моменту институт закончила, со станции уволилась, а потому всё лишь по слухам знаю.
Говорят, что учудил наш доктор нечто растакое-этакое, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Учудил и в результате приземлился в той самой психушке, где подвизался некогда наркологом. Приземлился, разумеется, уже не в качестве врача, а пациента. Всерьез так приземлился, основательно, чуть ли не полгода пролежал.
Выписался он с диагнозом «шизофрения».
И опять врачом на «скорую» устроился. Я опять серьезно, не шучу. Оказалось, что на «скорой помощи» с таким диагнозом работать — да, не возбраняется.
Нет, конечно, все скоростники на голову ударенные, факт, но, друзья, поверьте — не настолько…
А позже, говорят, он вовсе по административной линии пошел. В организаторы здравоохранения подался. Не знаю, врут не врут, однако уверяют, будто к нашим перспективным временам он уже в Москве немаленьким чиновником заделался. Оченно наш странный доктор реформаторам пришелся ко двору.
Это многое, заметьте, объясняет.
Пути врачебны… дальше, впрочем, сказано.
И всё-таки еще два слова — о себе.
На деле мне в студенческие годы на «скорой помощи» работать очень даже нравилось. А вот на самом деле хотелось мне по окончании института стать не кем-нибудь, а обязательно хирургом. Блажь такая у меня была. Неодолимая.
Уж больно всё красиво в мечтах выглядело: сияющая никелем операционная, стерильный халат, умные руки, спасающие жизнь…
Через все тернии продравшись, хирургический диплом я получила. И даже интернатуру соответствующую прошла. На практике сравнила, так сказать, мечту с реальностью. Не в пользу мечты, естественно. Но к хирургии всё равно до конца не охладела.
А вот после интернатуры дело застопорилось. Все хирургические ставки в приличных городских стационарах давным-давно блатные позанимали, а куда-нибудь в глубинку из родного Питера меня совсем не тянуло. И приземлилась я в районной поликлинике. И как-то очень быстро заскучала.
Ни тебе операций больших (как в интернатуре), ни тебе реанимаций заковыристых (как на «скорой»). Только бабушки с артрозами и дебелые тетки с геморроями и варикозными венами. Причем каждый божий день одни и те же.