— Прикиньте, народ, — рассуждал он, — выходит, я бабник, не, че вы ржете, правда… разве я когда-нибудь думал, что буду так часто жениться… Такая штука — жизнь!
— Ты еще слезу пусти, — посоветовала Юля, — зачем с Ленкой разводился? Говорила я тебе!
— Не знаю, — вздохнул Денис, — накатило что-то… Слушай, Юль, а выходи за меня замуж? А?
— Ага, сейчас! — развеселилась Юля. — С довеском возьмешь?
— Ну да, — кивнул пьяный Денис, — я детей люблю, вырастим…
Они начали дурачиться. Юлька уселась к Денису на колени. Денис закатил глаза и сообщил, что у него эрекция.
Я смотрел на них и думал: «Здец! Если бы я остался в этом городе, то стал бы таким же!» Нет, я их не осуждал. Кто я такой, чтоб судить людей? Я любил их, потому что они всегда были моими друзьями безотносительно того, сколько раз Денис соберется жениться, а Юлька — рожать. Как говорится, бабы приходят и уходят, а друг остается другом. Несколько лет назад мы с Денисом глупо сцепились из-за баб, точнее, из-за его Ларисы. Но теперь я понимал, что не должен был вмешиваться. Какое кому дело? Ну, развелся он с Ленкой, ну, женился на Лариске, теперь с Лариской развелся. Это можно было предвидеть? Да! А предотвратить? Сомневаюсь. Я пробовал.
А Юлька: зачем она связалась с женатым мужиком? Неужели не нашлось ни одного свободного?
И сразу возник встречный вопрос: Дашка тоже связалась с Игорем. Зачем?
Их я тоже не мог, да и не хотел судить. Это их жизнь, они сами распоряжаются ею и решения принимают сами. Взрослые люди.
Мы уехали на рассвете, оставив осоловевшую от бессонной ночи Юльку.
Замерзшее солнце, слепящее, но холодное, силилось подняться над крышами и деревьями. По снегу поползли оранжевые полосы и тени. Картинка резкая и четкая, как гравюра. Мне захотелось свежего воздуха.
Я вырулил с узкой, ухабистой дачной улочки на шоссе и повернул в сторону реки.
— Куда это мы? — удивленно спросила жена.
— Хочу проветрить мозг, — ответил я.
Машина, завязая в снегу, с трудом преодолела несколько метров.
— Все, дальше пешком, — распорядился я.
Денис сладко посапывал на заднем сиденье. Но как только мы открыли двери, чтоб выйти, встрепенулся, поднял голову, посмотрел осоловело:
— А? Че? Природа? — и вылез следом за нами.
Утопая в нехоженом снегу, мы двинулись в сторону реки. Остановились на высоком обрыве.
Меня ослепило солнце.
Звенела тишина. Внизу, под нами, застыла излучина реки, а за ней, дальше, дальше до самого горизонта — снега, снега, холмы, сосны в белых шапках, даль и простор, земля и небо. Без единого облака, кристальное. Только там, откуда вставало солнце, клубился пар, как будто светило силилось растопить снег, жарило его лучами… Где-то там, еще не скоро, будет весна…