Ну, что ж, ей есть, что сказать по этому поводу!
Первая попытка подняться вызвала головокружение, но не остановила. Вилла вынудила себя двигаться плавно, медленно. Удалось сменить горизонтальное положение, от которого ныла спина на вертикальное, от которого раскалывалась голова. Удачный обмен.
Осмотрелась: небольшая пыльная комната, два матраца вместо пружинистой постели, и вместо простыни… мужская синяя рубаха.
Дона?
Приложив титанические усилия, нагнулась, поднесла рубашку к лицу. Вдохнула.
— Адэр? — не поверила собственным ощущениям.
Мог ли он быть здесь? Сомнительно. Раскаялся и пришел с извинениями? Прости, мол, сбросил тебя ла-ла-ла, а теперь пожмем друг другу руки или сольемся в поцелуе, как уже пробовали?
Вспыхнула.
Он не мог знать, что она жива.
Он вообще ни черта не знал об этом городе.
Здесь живет смерть…
Мертвые…
Ну, да, ну, да. Как же! Такие страсти кипят, что до сих пор в дрожь бросает, стоит посмотреть на одного из демонов. В отличие от Адэра, его сестренка более осведомлена.
И более опытна?
Вилла слегка рассердилась на свое неуместное любопытство. Секс — это кровать, так? А ее типает при одном взгляде на ложе.
Внутренний голос доверительно шепнул, что секс более разнообразен, что она представляет, но Вилла его подавила и двинулась прочь из комнаты. Подальше от ложа. Подальше от мыслей, которые настроения не улучшали.
Длинный темный коридор «разбейколенку» не преминул показать свою суть, только почему-то удар коленкой отозвался болью в висках. Солидарность? Ойкнув, с расставленными в стороны руками, по-крабьи, Вилла продолжила шествие на свободу.
Успеть бы высказать все, что думается до того, как ее снова отправят спать!
От воспоминаний об унылом времяпровождении вновь заныла спина. Фух, коридор длиннющий, как тоннель в другой мир, и ни одной лавочки для усталого путника. Приглушенные голоса, полоса тусклого света из приоткрытой двери.
Остановилась, собираясь с силами, заодно прислушалась.
Грохот, шлепок, что-то шмякнулось о стены; и голос Дона, который, видимо, играл роль арбитра.
— Хватит! Один — один. Счет сравняли. Я доходчиво объясняю? Увеличь его, не хочу ненароком украсить свою подошву серебряным трупом.
Не очень.
Вилла напрягла слух, но вторая реплика не внесла ясности.
— Хорошо, что не яйца, — сказал он, распахнул дверь и уткнулся в растерявшуюся Виллу.
— Ты… — Дон оборвал себя на полуслове.
Они оба молчали. Вилла смотрела с упреком и легкой обидой, мелькнуло скрытое недовольство, но она смотрела на него так, будто ничего не замечала! Ни тех белых жирных соседей, которые наблюдали за ней из норок, ни кусков обугленной плоти, ни двух дыр вместо носа, ни лысого черепа.