— Так я имею полное моральное право судить отца, выносить приговор и приводить его в исполнение.
Он распалился до такой степени, что, казалось, не существует на земле силы, способной его успокоить. Но выход нашелся, и отыскал его сам Николай. Он раскрыл холодильник, извлек оттуда бутылку водки, зубами сорвал пробку и принялся пить прямо из горлышка. Пока Марина Владимировна сообразила и вырвала из его рук бутылку, он успел опорожнить ее более чем наполовину.
— Мне и самой несладко, но нельзя же убиваться до такой степени. — Она поставила водку на место и захлопнула дверцу холодильника. — Необходимо думать о будущем, ты молод, у тебя все впереди. Забудь меня, на мне свет клином не сошелся, — говорила Марина Владимировна пустые слова, чтобы хоть как-то образумить парня.
— Ни в жизнь не брошу тебя, не уступлю, — уже начинали сказываться спиртные пары, — тем более этому сволочуге.
Они провели беспокойную и длинную ночь, и женщина уже жалела, что поведала Николаю правду, но еще надеялась, что, протрезвев, он успокоится. Только под утро, когда робкий рассвет пробивался в окно, он уснул, пристроив голову у нее на коленях. Марина Владимировна осторожно высвободилась, подложила ему под голову подушку и тихонько выскользнула из комнаты.
— Что-то ты рано, дочка, — сказала ей дежурная, открывая дверь. — Никак не поладили?
— Обстоятельства вынуждают, — неопределенно ответила Марина Владимировна и вышла на свежий воздух.
В это раннее осеннее утро, казалось, ничто не предвещало беды. Но не успела она спуститься с крыльца, как из-за угла общежития вынырнул светло-бежевый «жигуленок», обдав раннюю путницу яркой вспышкой света и затормозив перед самым носом. Из салона буквально вылетел взбудораженный, без шапки, лысоватый мужчина невысокого роста и с ходу набросился на Марину Владимировну.
— Я так и понял, что ты к нему шлялась! — И Сергей Емельянович ударил жену по лицу кулаком. Та упала, но кричать не стала. Супруг наносил методичные и расчетливые удары. Женщина прикрывала только живот.
Николай жил над козырьком перед входом в общежитие. Сквозь сон он услышал, как взвизгнули тормоза и уже отчетливо до него долетел голос отца. Почуяв неладное, он откинул простыню, быстро вскочил и мгновенно очутился у окна. То, что он увидел, потрясло его. Парень рванул на себя створки окна и выпрыгнул на козырек, затем на крыльцо.
Сергей Емельянович так и не понял, откуда взялся сын, только ощутил, как железный кулак врезался ему в челюсть, отбросил на несколько метров и свалил на землю. Он успел лишь вскинуть недоуменные глаза, но в это мгновение подошва голой ноги закрыла лицо.