— Что ж, я вижу, Рэй прекрасно вас обучил секретарской работе. Теперь вы для него незаменимы. Настоящие профессионалы так редки. В любом случае, спасибо за помощь!
Она заставила себя улыбнуться Кит, не смея взглянуть на Рэя, и направилась со своей огромной папкой к двери.
Никто не видел горячих, крупных слез, которые потекли по ее бледным щекам, когда позже она раскладывала бумаги на столе в своей комнате…
Джейн успокоилась, когда Рэй с Кит уехали в Лондон. Ей было тяжело постоянно видеть их вместе. Никогда раньше она не предполагала, что любовь — самое прекрасное чувство на свете — может приносить столько страданий. Перед отъездом Рэй сказал ей:
— Мы вернемся послезавтра и поможем тебе с организацией ярмарки. А пока я хочу, чтобы ты занялась тем, что я оставил для тебя в кабинете. Все остальное отложи до нашего приезда. Это очень важно.
С этими словами он сел в «ренджровер». Кит, сидевшая на переднем сиденье, помахала Джейн рукой на прощание. Машина рванула с места и скоро исчезла из вида, оставив за собой лишь клубы пыли на проселочной дороге.
Джейн охватила ярость. Рэй распоряжался ею, как будто она была его второй секретаршей, поручая работу независимо от того, касалась она их соглашения или нет. Нет, назло ему она все сделает по-своему: она будет отдыхать, пока его нет. Раз он и Кит решили отвлечься на несколько дней, то и она тоже возьмет выходной.
Джейн приоткрыла дверь комнаты, где работали Пьер и Астрид, но, услышав обрывки ожесточенного спора, остановилась на пороге. Супруги горячо обсуждали способы восстановления руки пастушка с гобелена, причем каждый настаивал на своем. Джейн знала по себе, что в минуты творческого вдохновения человеку лучше не мешать, и незаметно вышла.
В это свободное утро кабинет был единственным прибежищем для нее, и Джейн неохотно направилась туда. Но не успела она переступить его порога, как маленький лохматый комок радостно бросился ей под ноги.
— Нип! О, Нип! Я думала, ты уже забыл меня.
Джейн счастливо засмеялась, тормоша восторженно крутящегося у ее ног щенка. Она почувствовала его крохотный шершавый розовый язычок на своей ладони. Господи, как глупы бывают человеческие страхи! Джейн прижала к себе своего маленького друга. От радости ей хотелось плакать.
«Займись тем, что я оставил для тебя в кабинете». Он знал, он с самого начала знал, как важен был для нее Нип, и при первой же возможности привез его домой, для нее. А она так отвратительно вела себя с ним! Джейн почувствовала раскаяние.
— О, Рэй, прости меня! Нип, как ты думаешь, он меня простит? — прошептала она в мягкое собачье ухо.