Наконец 27 июня решаемся зайти на рейд бухты Буктен, прикрытый островом Вардё. А вдруг там повезет?! До этого мы несколько раз подходили к этой бухте на совсем близкое расстояние. Осматривали ее в перископ. Со стороны моря там ничего, кроме нескольких рыбачьих мотоботов, видно не было. А заходить туда рискованно. Вдруг проход в бухту перегораживают противолодочные
[11]
сети?! Запутаемся мы в них и окажемся в незавидном положении пойманной рыбы. Да и плана рейда и гавани у нас нет. Какие там глубины — неизвестно. На путевой карте они не обозначены — масштаб не тот.
А ожидать, когда противник сам придет к нам в руки, становится совсем невмоготу. Краснофлотцы вслух завидуют тем, кто сражается на сухопутье: «Там винтовка в руках, фриц перед глазами, и бей его, гада. Не то что здесь, у моря погоды ждать». Однако дело не в настроении и эмоциях. Если надо — можно ждать и неделю, и месяц. Но надо ли? Ведь поиск должен быть активным. Значит, следует сунуть нос и туда, где враг, наверное, чувствует себя в безопасности. Мы прикинули с Моисеевым: из наблюдений за бухтой нельзя сделать вывод о том, что подход к ней прегражден сетью. Ну, а то, что глубины неизвестны — не так уж страшно. Мы можем положиться на эхолот, который точно измеряет глубину у нас под килем. Значит, риск не так уж велик и, думается, вполне оправдан.
Вечером 27-го мы малым ходом двинулись в узкость между островом и берегом, ведущую в бухту. В лодке тишина. Все на своих боевых постах. Торпеды приготовлены к выстрелу на случай немедленной атаки. Вот мы и в бухте. Моисеев осторожно поднимает перископ, осматривается. Смотрю и я. Дух захватывает. Перископ поставлен на увеличение, и кирка — слева, на острове, и дома — справа, на берегу, — вот они, совсем рядом, рукой подать. Кажется, что и мы вот так же видны оттуда. А прямо по носу бортом к нам стоит на якоре небольшой транспорт, водоизмещением тонн на пятьсот или шестьсот. Расстояние до него кабельтовых шестнадцать.
— Аппарат, товсь! — командует Моисеев. Мы прошли еще кабельтова два, и прозвучало «Пли!». Наша первая боевая торпеда вырвалась из аппарата и пошла к транспорту.
А дальше… Тут следует сказать, что на наших лодках тогда еще не была установлена система беспузырной стрельбы. А это значит, что вслед за торпедой из аппарата вырывался большой воздушный пузырь и, подскочив к поверхности, вспучивал воду. Это демаскировало лодку в момент выстрела. Мало того, освободившийся от торпеды аппарат некоторое время оставался незаполненным водой. Это облегчало нос лодки, он стремился под-