Сказочные повести. Выпуск первый (Гераскина, Гнедина) - страница 16
— Пожалуйста, коробочку кра… — начала Лоскутик и даже не смогла договорить.
Лоскутик выронила серебряную монету. Монета покатилась по прилавку, делая круг. Лавочница быстро накрыла ее ладонью, как бабочку или кузнечика.
В ту же секунду Мельхиор крепко схватил Лоскутика за руку.
Лоскутик завертелась, стараясь вырваться.
Если бы она могла оставить Мельхиору руку, как ящерица оставляет свой хвост, она бы это непременно сделала, даже если бы у нее не было никакой надежды отрастить себе новую.
Она дергалась изо всех сил, но Мельхиор держал ее крепко.
— Пустите! — закричала Лоскутик.
— Какая наглость… — прошипела лавочница.
— Жена, принеси плетку. Она висит за дверью, — ухмыльнулся Мельхиор.
Но лавочница не успела сделать и двух шагов.
В эту минуту в лавку не спеша, одна за другой, вошли двенадцать белых собак.
В темной лавке как-то сразу посветлело от их белоснежной шерсти.
— Здравствуйте! — небрежно кивнула хозяевам дворняжка, даже не взглянув на Лоскутика.
Собаки принялись внимательно разглядывать товары, выставленные на полках.
— Не купить ли нам дюжину чашек? — спросил белый пудель с пушистой кисточкой на хвосте.
— Или ножницы подстригать шерсть?
— Может быть, сотню булавок?
— Ах да! Не забыть бы щетки и расчески! В прошлый раз мы забыли их купить.
Нет, собакам положительно нравилось разыгрывать из себя солидных покупателей.
— Впрочем, все чашки в этой лавчонке битые, — высоко подпрыгнув, презрительно тявкнула дворняжка.
— А ножницы тупые! — подхватил пудель с кисточкой на хвосте, взлетая к самой верхней полке.
— Булавки гнутые!
— Что за дрянная лавчонка! Все расчески без зубьев!
Двенадцать собак подошли поближе и оскалили белые зубы. Зубы были такие белые, как будто все собаки аккуратно чистили их зубным порошком утром и на ночь, не пропуская ни одного дня.
— А, вспомнила, — тявкнула дворняжка, — нам нужны краски!
— Крраски! — зарычали разом все собаки, поставив двадцать четыре белых лапы на прилавок.
Лавочница тут же упала в обморок.
Лавочник выпустил руку Лоскутика и, весь дрожа, покорно полез на полку, посыпая упавшую жену чашками, блюдцами, булавками, расческами и ножницами.
Он положил на прилавок коробку с красками. Было ясно, что сейчас он безропотно отдаст все товары до последней иголки.
Надо признаться, что Лоскутик не стала особенно задерживаться в лавке. Голова, руки и ноги у нее почему-то перестали болеть, чихать она тоже перестала, и, схватив краски, Лоскутик вихрем вылетела на улицу.
Глава 8
День рождения по-облачному
— Теперь куда? — спросила Лоскутик.
— Увидишь, — тявкнула дворняжка.