а
чья». Тут я понял, что пора брать быка за рога. Сунул ему под нос снимок и спросил: «Как насчет того, чтоб закрыть эту главу?»
— И как он реагировал?
— Выхватил у меня фото и разорвал на мелкие кусочки. Но я подготовился к встрече. Тут же достал второй такой снимок и сказал, что у меня их целая куча. Ну и тогда Куко спросил, что я собираюсь делать с этой фотографией. «Да ровным счетом ничего, — ответил я. — Но только в том случае, если ты поможешь мне вырвать „Королеву“ из лап твоего босса». Так прямо и сказал: «вырвать из лап», чтобы он понимал — намерения у меня самые серьезные.
— Ну а он? Сразу же согласился? — Джессон уже собрался подняться из кресла.
— Да, но при одном условии. Куко, сильно разволновавшийся при виде этого снимка, потребовал, чтобы мы действовали вместе с ним. Стали бы до определенной степени соучастниками, что могло бы гарантировать наше молчание.
— Вы сказали «мы», Александр. Надеюсь, вам хватило ума не припутывать сюда и меня?
— Ну а как, скажите на милость, я мог поступить по-другому? Ведь этот парень далеко не дурак. Он должен был знать, что мы работаем вместе. Он ведь видел вас и у Орнштейна, и на том мероприятии в музее. Разве не напрашивался сам собой вывод, что два человека, которые интересовались у него брегетом, как-то связаны друг с другом?
— Если он такой умный, то почему не избавился от компрометирующей его татуировки? Ведь наверняка для этого существуют разные там химикаты. Можно, на худой конец, прибегнуть и к хирургическому вмешательству.
— Но рисунок покрывает все его тело. И потом, что от этого толку, если доказательства его участия в краже в чужих руках? Ведь снимки-то у нас. И этого вполне достаточно, чтобы связать Куко с ограблением в Иерусалиме.
— Ну и на чем же вы порешили?
— Как только Куко организует все от него зависящее, тут же позвонит. Если все и дальше пойдет гладко, к Рождеству вы заполните пустующую ячейку в своем драгоценном шкафчике.
— Замечательно, — довольно кисло заметил Джессон.
Когда и как лучше вернуть книгу?
Мы с Нортоном сверились с расписанием и пришли к выводу, что лучше всего произвести операцию по ее возвращению на место во время банкета, после проведения соревнований в библиотеке. Именно тогда Гроут совершенно точно покинет свою лабораторию, поскольку всегда ревностно и даже с удовольствием защищает право на занимаемую им должность. Надо сказать, что предыдущие два года он неизменно выходил победителем в этих соревнованиях.
План наш был прост. Мы прокрадемся в лабораторию в самом начале банкета. Расписание «игр» было заранее составлено Динти — не без изрядной доли выдумки и юмора — и вывешено на доске объявлений: