— Разумеется, — ответил мужчина. — Я закончил.
Он повернулся и вышел.
По чуть заметному знаку Анны-Марии Свен-Эрик последовал за ним. Она не хотела, чтобы начальник службы безопасности рылся в бумагах в отделении судмедэкспертизы.
Дидди сдул с лица косую челку, а потом почесал нос той рукой, в которой держал сигарету. Полная рассеянность. Анна-Мария испугалась, что он случайно подожжет себе волосы.
— Я тоже подожду снаружи, — сказал он Маури. — А то мои нервы не выдержат.
Он вышел. Анна-Мария собралась снова опустить простыню на лицо Инны Ваттранг.
— Подождите, пожалуйста, — попросил Каллис. — Ее мать настаивает на кремации, так что это в последний раз…
Анна-Мария отступила на шаг назад.
— Я могу прикоснуться к ней?
— Нет.
В помещении остались только они вдвоем.
Каллис улыбнулся. Затем у него сделалось такое лицо, словно он собирался заплакать.
Прошло две недели. Маури вытолкал Дидди взашей, и тот больше не появлялся в институте. Маури убеждает себя, что ему все равно.
— О чем ты думаешь? — спрашивает его подруга.
Девушка такая простодушная, что он едва выдерживает общение с ней. «Я думаю о том, как мы с тобой познакомились», — отвечает обычно Маури. Или: «О том, какая ты красивая, когда смеешься. Но, пожалуйста, смейся только моим шуткам». Или: «О твоей попке! Иди к папочке!» Это простой способ избежать ее вечного: «Ты меня любишь?» Эту границу он в своей лжи переступать не может. В остальном ему прекрасно удается лгать и притворяться. Но странно, как трудно отвечать «да» на этот ее вопрос, глядя в глаза.
И вот как-то вечером его посещает Инна Ваттранг.
Она очень похожа на своего брата: тот же характерный нос, те же светлые волосы со стрижкой под пажа. Он выглядит почти как девушка, она — почти как парень. Молодой парень в юбке и белой рубашке.
На ней дорогие туфли. Девушка не стала снимать их, когда вошла в его комнату. В ушах у нее серьги с красиво оправленными жемчужинами.
Она только что окончила юридический, рассказывает Инна, сидя на краю постели Маури. Сам он сидит на стуле возле письменного стола и изо всех сил старается не потерять голову.
— Дидди полный идиот, — говорит Инна. — Он повстречал на своем пути эту стерву — такова судьба всякого молодого мужчины. И потом он всю жизнь будет оправдываться этим, обращаясь по-свински с другими женщинами.
Она улыбается и просит разрешения закурить. Маури видит, что у нее ямочка на щеке — с одной стороны.
— О, это ужасная привычка, — говорит девушка.
Инна выдыхает облачко дыма, как маленький паровозик. Кажется, она пришла из другой эпохи. Он видит ее в окружении прислуги в черных платьях с белыми передниками, а сама она водит машину, надев на себя автомобильные краги, и пьет абсент.