Звонок Капышинскому тоже ничего не прояснил. На мой вопрос, где он и чем занимается, Капа ответствовал тоном пророка:
– Сказано: кто не работает, тот не ест, и вот я пью...
Стало ясно, что московское приключение можно утаить от Гарика без проблем. Но настроение от этого не улучшилось – мучила мысль о предательстве любимого мужчины. Так просто это не выкинешь из головы. И он еще имел наглость смеяться!
– Я вот думаю... – начала Васька.
– Наливай!
До поездки в аэропорт еще оставалось время, и мы решили заливать горе, сидя на чемоданах. Василиса залихватски тяпнула сто граммов коньяку и рухнула в обморок. Пока я и все семейство Славки суетились вокруг бедняжки, наши телефоны разрывались от вибрации. Я догадывалась, кто это, но отвечать совсем не хотелось.
Такси опаздывало уже на полчаса, и оператор честно предупредила нас, что ничего не может гарантировать. Воскресшая Василиса слабым голосом посоветовала позвонить госдепу Валерию Абрамовичу, который, по ее словам, вполне сможет прожить один час без своего автомобиля с водителем и «мигалками».
Депутат радостно сообщил, что завтра его машина в полном нашем распоряжении, а конкретно сейчас он ничем помочь не может, потому что катается с женой по магазинам.
– А ты что, до сих пор работаешь? – удивился он. – Зачем? Думаю, самое время поздравить вашу команду с достойным поражением.
– Позвольте с вами не согласиться...
– Да, пожалуйста, не соглашайся, но факт остается фактом: на Петрове поставили жирный красный крестик. Ты телевизор когда в последний раз смотрела? Все на стороне Погодина – после своего ночного полета он вернулся в Кремль, как блудный сын. И Президент его обнял и улыбнулся. В хорошем смысле. Отличная постановка! Придется мне, видимо, простить погодинский должок... Он год назад славно погулял в Эмиратах, потом звонил оттуда в слезах и соплях: Абрамыч, родной, помоги материально, а то зарежут...
Я машинально отметила про себя, что эта история вряд ли понравится избирателям, которые решили голосовать за Погодина. Но Валерий Абрамович опередил меня:
– Даже не думай использовать это в своих грязных целях. Сейчас уже никто не поверит.
Попрощавшись с госдепом, я почувствовала, что камень на моей душе стал тяжелее в десять раз и грозит утопить меня в глубокой депрессии.
Рыдать мы с Васькой начали еще в маршрутке по пути в аэропорт. Горечь затопила нас по уши. Я перебирала в памяти, как четки, все разочарования в мужчинах, взяв за точку отсчета первый класс – тогда коварный сосед по парте Юра Сазонов пригласил на день рождения не меня, а уродину Катю. Но до сих пор еще ни один мужчина не пытался меня... убить. Убить!