– Что вы! – не растерялась я. – Ни в коем случае нельзя показывать, что мы о них знаем. Медленно идем к своим столикам и ведем утонченную беседу... Что вы думаете о неистовой звукописи Свиридова? А как вы полагаете, закат – это антропогенный фактор?
Одиносик приобрел изысканный оттенок, средний между салатным листом и зеленым чаем, и послушно побрел к столику.
– И все-таки, Дашенька, история имеет массу вопиющих примеров... опасное благодушие ... острый момент...
До выборов еще несколько месяцев, а кое-кому уже не помешает принудительное лечение. Ужин под панические взгляды Одиносика был исключительно хорош. Особенно рулетики из языка в кисло-сладком соусе.
* * *
Прав был рыжий Андрес. Неладно что-то в Датском королевстве... (В оригинале, кстати, еще круче: «Гниль завелась...»)
Сегодня утром в штаб забежал менеджер Павлик и начал неумело, грязно, но с большим чувством материться. Он азартно ругал «пидорасов, которые заключили договора с типографией», топал ногами, клялся, что завтра же улетит из «ебаного» Северска и бросит на произвол судьбы «эту блядскую кампанию», в общем, активно сеял панику.
Все растерялись, ведь обычно Павлик бывает благодушным задумчивым слоненком, и, чтобы довести его до точки кипения, нужно очень-очень постараться. Мы с Васькой увели Павлушу к себе – отпаивать чаем и выуживать подробности. Он залпом выдул недельный запас Васькиного ликера, мигом опьянел и начал жаловаться на жизнь.
Задача Павлика – контролировать, чтобы каждую неделю каждый житель Северской области получал свою порцию кандидата Петрова – в виде газетных материалов, рекламных буклетов и листовок. Надо следить за рассылкой газет, держать в узде агитаторов, лично проверять почтовые ящики. Работа адская. А тут еще палки в колеса...
Павлик утверждал, что кампания по-настоящему идет только в самом Северске – в областных градах и весях о Петрове слыхом не слыхали. Листовки и прочая агитационная макулатура, которую так мучительно создавали я, Васька и Капышинский, в буквальном смысле не доходит до народа. Типографию выбрали почему-то на Урале, ехать туда надо кружными путями как минимум двое суток. В дороге половина тиража обязательно теряется, остальное прибывает такого качества, что приходится отсылать обратно, чтобы печатали заново. По словам Павлика, на днях Курочкин принял решение уничтожить весь забракованный тираж. К заданию подошли с душой: чуть ли не на площади Полонска, одного из областных городишек, развели костер из наших листовок, и ликование аборигенов продолжалось до утра.