– Не волнуйся, – добавил Федя, – не оставим мы тебя ночевать в Мухосранске.
– Не удивлюсь, если этим все кончится, – проворчала я.
– Ха! – отозвался Алик. – Отличная у вас организация труда.
Я мысленно высыпала ему за шиворот ведро снега.
Вскоре мы уже катили по пустынным улочкам Мухосранска и довольно быстро прибыли к офису, где мне с местным дизайнером предстояло сделать глянцевый буклет для Петрова.
– Ну, Федя, давай диск с материалами, – бодро сказала я, протягивая руку.
– Какой диск? А разве он не у тебя?..
– Мне его никто не давал...
– Ха! – только и сказал Алик в наступившей тишине.
И грянул гром.
Минут пятнадцать я, не умолкая, орала на Федора, выплеснув всю накопившуюся усталость и похмельную тоску. Потом мы с Федором достигли компромисса, послав в Полонск за диском Алика. Его хаканье меня прилично раздражало.
Верстку буклета мы начали к вечеру.
– Красавец! Кровь с молоком! – прокомментировал дизайнер Шурик.
Мы смотрели на фотку нашего кандидата.
Глеб Павловский, политтехнолог кремлевской администрации, признался однажды: чтобы утопить некоторых политиков, их достаточно просто показать народу. Живьем. Без титанических усилий дизайнеров.
– Ну и что мы будем делать с этими щечками и губошлепками? – уточнил Шурик, допивая вчерашний кофе из чужой кружки.
– Сделай его побледнее, прыщик на носу замазать надо... хомячьи щеки уменьшить... ну, губки подрежем, брови подгустим – будет конфетка.
Помню своего первого кандидата в депутаты – Алексея Ивановича. Хороший человек, но чересчур активный, всюду совал свой нос. А это для пиар-команды самое страшное зло.
Прибежал он как-то в штаб, руками размахивает, а в руках листовки. Наши, только из типографии.
– Что же вы, черти, делаете! – а сам чуть не плачет. Оказывается, жена его на листовке не узнала.
– Как же я буду с народом встречаться? – вопил он.
– Ну, – невозмутимо начал Гарик, – во-первых, с народом вам лучше вообще не встречаться, неизвестно, чем это может кончиться. Во-вторых, определенная интрига тоже не помешает, зачем вам свое лицо всему городу выставлять? А в-третьих, чаю хотите?
После того как Алексея Ивановича успокоили и отправили домой, идеолог Андрей, регулярно подвизавшийся на избирательных кампаниях, изрек:
– Во время выборов кандидатов надо увозить куда-нибудь на остров. Пусть они там едят, пьют и развлекаются. Главное – ни в коем случае не пускать их к избирателям и не давать вмешиваться в предвыборную суматоху.
Невозможностью воплотить эту мечту в жизнь Андрей объяснял все свои провальные избирательные кампании.
Наш Петров своей барской физиономией до неприличия сильно отличался от реалий мухосранской жизни. А реалии были таковы: в городе не было горячей воды, работы, жилья и детских садов. Зимой в домах температура держалась почти на минусовых отметках.