– Да, – отрывисто сказал он. – Это была месть. Убитый и убийца знали друг друга. И давно. Они должны были встретиться, должны были пересечься. В прошлом году, в этом, в будущем… Что, собственно, и произошло, – повторил он.
– Не исключено, конечно, – вяло протянул Зайцев, и эти его слова, кажется, задели бомжа.
– Они хорошо знали друг друга, убитый и убийца. Они встречались раньше, не знаю, что встало между ними – женщина, карьера, деньги… А что еще может быть? – доверчиво спросил бомж. – А больше ничего нет. Нет больше ничего, что давало бы право стрелять. Я видел, как это произошло. Они обменялись какими-то словами. Убийца мог все сделать гораздо проще и безопаснее для себя, он мог выстрелить ему в голову, когда тот еще сидел в машине, – стекло было опущено. Но он этого не сделал. Ему важно было, чтобы Агапов узнал его, чтобы Агапов понял, кто его убивает. Для убийцы это было важнее всего, именно это, капитан. Знаешь, что я тебе скажу… Я вот что тебе скажу… Я тебе такое скажу…
– Внимательно тебя слушаю, – пробормотал Зайцев, потрясенный непробиваемой логикой бомжа.
– Ты что-то говорил о вдове… Так вот, если ты пойдешь к ней… В семейных фотоальбомах можешь увидеть убийцу – не портрет, нет, хотя и это не исключено. Скорее всего, ты увидишь его на общих снимках, где-нибудь рядом, сбоку, за спинами других людей. Но ты встретишься с ним взглядом. И вы поймете друг друга. А вдова… Вдова сама назовет его имя.
– Думаешь, я его узнаю?
– Ха! Он тебя узнает. Поговори со вдовой. Какие вопросы задать, как истолковать ее ответы, ты знаешь лучше меня. Вас, наверно, этому учат… Да, а что с поцарапанной машиной?
– Нашли. И царапину на ней нашли… Но пользы от этого мало – угнанной оказалась машина. Хотя отпечатки пальцев остались, хорошие отпечатки.
– Пригодятся?
– Когда будет кому эти отпечатки предъявить.
– Ну ни пуха, – сказал бомж и как-то легко, естественно упал на бок, подтянул колени к подбородку, закрыл глаза и затих.
Посидев некоторое время рядом, Зайцев поднялся, отряхнул штаны и направился к выходу со двора. Оглянувшись, он увидел, что собака снова подошла к бомжу и, потоптавшись, улеглась у его ног.
Они снова встретились через несколько дней. Зайцев нашел бомжа на дальней скамейке в глубине двора. Уже знакомая ему собака лежала рядом, свернувшись на опавшей листве. Сам бомж вытянулся на скамейке и, закинув руки за голову, смотрел в ясное небо светлыми пьяными глазами. Возле скамейки, аккуратно приставленная к ножке, стояла наполовину опорожненная бутылка портвейна. Услышав шаги, бомж повернул голову. Узнав капитана, медленно приподнялся, сбросив ноги со скамейки.