— Что это у вас тут? — внезапно спросил он, перебив спутника, как раз начавшего толковать о недопустимости разоружения перед лицом капиталистического окружения, и как бы одним махом относя и Протву, и заливные луга, и развалины к ведомству капитана.
— Не понял? — Капитан осекся и вздернул белые брови. — Вы о чем это, Марк Борисович?
— А вот — это что за руины торчат?
— Это? Мельница. Местная достопримечательность. Из купцов кто-то ставил, паровая. Там и сейчас котлы от машины остались. Загажено, правда, все.
Дальше — деревня Дракино, местные шалят…
Марк вздохнул — парило, дело шло к дождю — и произнес про себя: «Много чести». Действительно, что-то уж чересчур вежлив и разговорчив капитан, панькаются они с ним, как с матерым диссидентом, а не со студентишкой-спекулянтом. Дрянь, похоже, дело.
По возвращении в Протвино Марк был отпущен восвояси и сел-таки наконец в серпуховской автобус. За двадцать минут езды в его голове созрел план. Среди пассажиров не было ни одного подозрительного, так что, дождавшись обратного рейса, Марк вернулся, сойдя остановкой раньше, и проселком дотопал до Дракина.
Здесь он пошатался по деревне, заглянул в магазин, посидел, покуривая с местными, на бревнах у закрытого клуба. Дело шло к вечеру, тянуть было больше нельзя. Решившись, он постучал в первый же попавшийся дом из тех, что выглядели покрепче, и спросил хозяина.
Он здесь не ошибся. Рябой мужик с круглым бабьим лицом, на котором чужими казались хищный хрящеватый нос и раскосые глаза стрелка из лука, назвавшийся Михаилом, стал его опорой и другом на годы, если можно считать другом человека старше на четыре десятка лет, которого жизнь только на паровой мельнице не молола. Они проговорили около двух часов, и уже в темноте Марк пешком отправился к трассе, чтобы поймать попутную в Серпухов.
Ночью он был в Москве, а ранним утром, уложив в багажник такси отдельно упакованные полотна и багеты, катил по Варшавке в сторону Серпухова.
В сухом отапливаемом флигеле, прилепившемся к дому Михаила, который как бы приобрел Марк, основной фонд был укрыт вполне надежно. Впоследствии там, по его чертежику, была заменена вся столярка, установлены герметичные оконные блоки и устроена вентиляция, чтобы избежать резких перепадов температуры, а уж затем оборудовано и компактное скрытое хранилище за подвижной перегородкой, которая чужому глазу казалась капитальной стеной. Всем этим занимался сам Михаил, оказавшийся мастером хоть куда. Теперь посторонний, заглянувший во флигель, мог убедиться, что помещение попросту пустует, не находя применения в хозяйстве.