Она поняла, что он умеет быть жестоким и нетерпимым. Но иначе, наверное, и быть не могло.
— Он теперь может найти кого-то, кто послабей, и отыграться на нем. Это раз. И второе: он тебя возненавидел и доставит кучу неприятностей.
— А я всегда готов к неприятностям.
— Понимаю, что жизнь тебя закалила. Да и оскорбления нельзя было терпеть. Но, может быть, не надо было так резко…
— Уж извини, читать проповеди хамам и подонкам не привык. Я не Христос, у меня не получится.
Пока Нина и Ярослав говорили друг с другом, Катя выглядывала из окна. Потом повернулась к ним и воскликнула:
— Борька уехал на своем лимузине! А у него там радиотелефон. Сейчас он папе позвонит и скажет, где меня искать. Мне надо уходить. — Она подбежала к Ярославу и порывисто чмокнула его в щеку. — Спасибо, Славик! Ты молодец! Побил Бориса, а он не слабачок. У него какой-то там разряд. Видишь Нина, — она оглянулась на сестру, — а ты считала Славика слабосильным, прилизанным канцеляристом.
— Катька!.. — воскликнула Нина, краснея.
— Ну, пока, я убегаю! — Катя обняла Нину на прощанье и упорхнула за дверь.
Оставшись наедине с Ярославом и чувствуя себя неловко из-за Катиной бестактности, Нина посмотрела на него с вымученной улыбкой и пробормотала:
— Не обижайся, у Катьки слишком длинный язык.
— Ты действительно так обо мне думала?
В его взгляде и голосе было нечто, насторожившее Нину. Она, стараясь принять уверенный вид, с вызовом спросила:
— А почему, собственно, тебя интересует мое мнение?
— Я не хочу, чтобы твое мнение было ошибочным, — ответил он, делая к ней несколько шагов и на ходу снимая и бросая на стул футболку. — Это оскорбляет меня как мужчину.
— Что? — растерялась Нина, отступая назад.
— Дай-ка свою руку. Потрогай. Разве мои мускулы похожи на кисель?
Нина не успела опомниться, как ее ладонь ощутила каменную твердость напряженных бицепсов.
Она хотела все перевести на шутку, но смех ее звучал ненатурально. Тогда она почти обиженным тоном заявила:
— Эта демонстрация совсем ни к чему. Ты и сам понимаешь, что я давно уже не считаю тебя ни слабаком, ни канцеляристом.
— Кем же тогда? — спросил он, удерживая ее руку на своем плече.
Телефонный звонок прозвучал как нельзя кстати для Нины.
— Наверное, папа! — крикнула она, хватая трубку.
Это действительно был Гаевой. Борис уже успел сообщить ему о Кате.
— Так эта вертихвостка у вас? — гудел Василий Федорович. — Уже убежала? Куда? Где она скрывается? Не знаешь? Не верю! Вы с ней сговорились! И этот типчик с вами заодно!
— Папа, не говори так, — остановила его Нина. — Боря вел себя по-хамски и, если бы не Ярослав, нам с Катей плохо бы пришлось. А Катю я не осуждаю. Они с Вадимом любят друг друга.