Спустя пару минут из воды вынырнула костяная маска Артема, а следом за ней и мокрое лицо Ярослава.
— Ну что, утопили наконец несчастную кильку? — спросил я их с высоты перевернутой лодки, на которую все же забрался и теперь ежился на пронизывающем ветру. — Колись, великий маг ты наш, как создал вокруг башки сферу с воздухом?
— Не знаю, само получилось, как у тебя с той стрелой темной энергии когда-то, — вздохнул Алколит. — Но, точно могу сказать, это был запас еще из атмосферы, а не расщепленный из воды кислород, потому что поначалу дышалось нормально, а под конец боя уже глаза на лоб лезли от удушья. Да уж, живучи эти русалочьи монстры — нормальная животина от половины нанесенных нами ран раза два минимум скончалась бы. А что с нашим транспортным средством?
— Плавает, но кверху брюхом, — проинформировал его я. — Мачта сломана, весла тоже, да и вообще состояние, далекое от оптимального. Ты можешь ее починить каким-нибудь латинским стишком?
— Не знаю, — задумчиво пробормотал Ярослав. — Ничего хотя бы близко подходящего в голову не приходит.
— А ты сосредоточься, — попросил его Ассасин, — а то, кажется мне, как только пираты разберутся с купцами, они примутся за подозрительный объект в непосредственной близости, то есть за нас.
— Я не могу сконцентрироваться, когда бултыхаюсь в воде, злой и мокрый после боя с рыбой-мутантом! — огрызнулся Алколит. — Хочешь, сам попробуй. А у меня есть предложение получше. Поплыли к берегу, благо до него недалеко. А то терзают меня смутные сомнения, что встреченная нами парочка морских обитателей не что иное, как переоценивший свои силы дозор. И если сюда подтянутся другие рыболюди со своими питомцами, то ко дну пойдем уже мы.
— Алхимик, у тебя напалм с собой? — спросил Артем, косясь на корабли. — Дай мне, я один сплаваю. Метну издалека — и тут же назад.
— Плоды моих зажигательных экспериментов находятся в плотно закрытом ящике, который намертво прикреплен к корме лодки, они там лежат рядом с корзинкой, где наш обед находится, — постучал я по своему постаменту. — Вот только не факт, что склянки не разбились. Да и потом, как ты их зажигать будешь? Фитили, скорее всего, отсырели сильнее, чем носовой платок аллергика весной.
— Вот незадача, — искренне расстроился мой друг, которому не дали совершить диверсию, наверняка способную унести на тот свет не один десяток жизней. — Эх, ладно, в другой раз на пиратов поохотимся. Да и потом, с затонувших остовов горящих посудин тоже, думаю, можно будет что-нибудь снять.
— По… пом… помогите! — донесся до нас еле слышный, в прямом смысле захлебывающийся вскрик.