Джеймс улыбнулся:
— Но Ромэйн принадлежит пай в тех вложениях, которые вы сделали.
— Да, — герцог сложил треугольником указательные и большие пальцы у себя под носом, — но это не то, о чем бы я хотел поговорить с вами сегодня.
— О чем вы хотели поговорить со мной, ваша светлость?
— О моей внучке, разумеется.
— К вашим услугам.
— И о вас, Маккиннон.
— К вашим услугам, — снова повторил Маккиннон.
Где-то рядом раздались шаги. Джеймс нахмурился, заметив, как по-хозяйски к ним направляется Монткриф.
— Ах, Монткриф, какая приятная неожиданность! — Приветствие герцога было настолько лицемерным, что Джеймс был поражен, почему Брэдли не обиделся. Монткриф пожал руку старику с улыбкой, которая улетучилась, едва он взглянул на Джеймса.
— Я и не думал, что вы так решительно измените свои привычки: теперь вы посещаете не грязный притон, а наш клуб.
— Моим первоначальным намерением было увидеть в Лондоне гораздо больше, — отпарировал Маккиннон.
— А что вам нравится больше? Подозреваю, что вонючая таверна, пропахшая потом и дешевым виски.
— Вы хорошо осведомлены в этом вопросе.
Монткриф вспыхнул:
— Я только повторяю то, что слышал от других.
— Такова планида болтуна. — Джеймс подал знак официанту наполнить стаканчик и продолжал: — По опыту своей жизни я знаю, что лучше самому вкушать наслаждения жизни, чем довольствоваться лишь рассказами других.
Монткриф сжал кулаки, и Джеймс улыбнулся. Юный дурак понял смысл сказанного.
Брэдли Монткриф не был джентльменом. Несмотря на то что он играл некоторую роль в светской круговерти, когда истощались кошельки и щедрость его влиятельных друзей с улицы Сен-Джеймс, он занимал деньги у ростовщиков и кредиторов, подвизающихся на задворках Лондона. Это вовсе не было преступлением, но удовольствие Монткриф находил в том, что корчил из себя лорда перед мошенниками и перекупщиками в самых грязных районах Лондона, в чем много раз убеждался Камерон, беседуя с ними.
— Скажите, Монткриф, а вы член этого клуба? — спросил Джеймс.
Блондин снова вспыхнул:
— К сожалению, я не удостоился этой чести.
Джеймс спрятал ухмылку, заметив приятное удивление герцога. Очевидно, старик уже кинул черный шар, когда решалась судьба потенциального жениха внучки.
— Присаживайтесь, Монткриф, если у вас не хватает понятия о приличиях, чтобы дать нам возможность продолжить беседу, — резко приказал герцог.
— Да, ваша светлость, — Монткриф опалил взглядом лицо Джеймса. Как только молодой человек сел в кресло, герцог приказал:
— Сидите тихо, Монткриф, пока я не закончу дел со своим зятем. Джеймс, я хочу сделать вам предложение.