Вошел Клэйсон и объявил, что Дора просит принять ее извинения: она слишком утомлена изнурительным путешествием, чтобы выйти к столу.
Старый герцог выругался:
— Проклятые вшивые шотландцы! Никакого представления о приличиях!
— Дедушка, — умоляюще прошептала Ромэйн, — они наши гости.
Вестхэмптон ничего не ответил на упрек внучки, так как в это время слуга подал суп.
— Тэчер сказал, что Ноккамс постепенно привыкает к своему месту в конюшне, — произнесла Эллен при всеобщем молчании. Она сидела наискосок от Ромэйн и улыбалась во весь рот.
— Ноккамс?
Эллен обернулась к герцогу и пояснила:
— Это мой щенок, ваша светлость. Тэчер вызвался …
— Мисс Данбар, — вымолвил герцог, — надеюсь, вы благосклонно отнесетесь к моим старческим наставлениям, поскольку они продиктованы добрым отношением к вам. Здесь, в Вестхэмптон-холле, мы взяли за правило не говорить во время ужина о беспородных дворняжках, вне зависимости от того, сколько у них ног — две или четыре. Уверяю вас, что этого правила придерживаются во всех аристократических домах Лондона.
Сердце Ромэйн переполнилось жалостью к девушке, когда она увидела ее удрученное личико, но Ромэйн ни в чем не упрекнула деда. Тоненький голосок нашептывал ей, что высший свет будет намного беспощаднее к Эллен, чем ее дедушка. В Лондоне никто не станет принимать во внимание, что детство и отрочество Эллен провела в безмятежном созерцании природы, что ее никто не школил и не готовил к вхождению в общество. Одна ошибка, допущенная Эллен, сможет повлечь за собой неприятности, которые будут преследовать девушку еще не один сезон. Свет не был жестоким, но светским львам и львицам давно все прискучило, и единственное развлечение они находили в том, чтобы насмехаться над теми, кто оступился.
— Хорошо, что основные события этого сезона начнутся не раньше чем через несколько недель, — сказала Ромэйн. — Нам это даст возможность хорошенько подготовиться к выходу в свет.
— В чем она, безусловно, остро нуждается, — цинично вставил герцог.
Чтобы не дать Эллен возможности расплакаться, Ромэйн поспешно спросила:
— Дедушка, когда ты планируешь отправиться в Лондон?
— Ты же знаешь, я никогда не пропускаю вечеров у миссис Кингсли, — ответил старик, потянувшись к супнице. — Это будет через две недели. — Он взглянул на Эллен, вздохнул и обратился к Ромэйн: — Ты что, полагаешь, что сможешь подготовить ее за две недели?
— Да, — не колеблясь, ответила Ромэйн, в глубине души убежденная, что ей и Эллен поможет только чудо. Эллен предстояло постигнуть светские науки: как вести себя в обществе, как поддерживать светскую беседу. Кроме того, ее надо было полностью одеть. Легко, будто не придавая этому первостепенного значения, Ромэйн вымолвила: