— Не хочу! — многократно, с разными оттенками мольбы, гнева, страха повторял он. — Уйдите! Я не хочу. — Голос его то взлетал до крика, то опускался до шепота. — Оставьте меня. Мне ничего не нужно. Я уйду. Уйду, чтобы потеряться. Хоть в пустыню, хоть в лес. Я знаю места тайные. Пустите…
Время, однако, не ждало. Угасающим голосом несчастный «царь» в углу все бормотал, выкрикивал мольбы свои и просьбы оставить его в покое. Но Заруцкий не склонен был предаваться, подобно мне, различным размышлениям. Он подошел к нему, вырвал нож, взял за плечи, встряхнул, пристально заглянул в глаза.
— Государь-батюшка, — сказал, отделяя одно слово от другого, — кони готовы. Едем тотчас. Вместе нам спасаться, а врозь — смерть. И не завтра, а сейчас.
Димитрий обмяк, замолчал, и сразу видно стало: покорился.
Марина за все это время не сказала ни слова. В глазах ее было презрение.
И опять скакали мы по ночам подмосковными дорогами. Распоряжался всем Заруцкий. В тот раз и кареты не оказалось под рукой, и Марине, и ее приближенной Казовской тоже пришлось скакать на конях верхом.
Путь держали на юг. К утру были уже далеко. А погони не было, ибо польский отряд, захватив монастырь, не смог узнать, куда мы ускакали.
— Однако уже поздно, — сказал зевая саксонец.
Он простился, встал и ушел. У стойки задержался, поговорил с хозяином, расплатился за выпитое и съеденное. Затем исчез в глубине корчмы, в темной большой двери, где начиналась лестница наверх. Наверху были комнаты для постояльцев.
За ним вскоре последовал француз помоложе, и у стола остались двое.
Корчма постепенно пустела. Становилось тише. Слышнее теперь было, как за стенами выл ветер.
Пожилой француз, оставшийся с монахом, спросил еще вина. Они выпили и долго смотрели друг на друга.
— Тот «царь», о котором вы рассказываете, — сказал француз, — был в конце концов убит?
— О да, в городе, называемом Калуга. В том же году, вскоре после того как мы бежали ночью из подмосковного монастыря на юг.
— Кто его убил?
— Татарский князь Петр Урусов. Убил, мстя за расправу «царя» над ханом Магометом-Али. Надо вам сказать, что Магомет-Али с войсками своими, как многие в то время, служил и «царю», служил временами и королю польскому. И в один из приездов его к «царю» был по приказанию последнего схвачен и утоплен.
Наступил между тем декабрь. В один из ясных зимних дней поехал «царь», как любил он это делать, кататься за городом на санях. А с ним конные. Тешились стрельбой, вином. Вот тогда князь Урусов и подстерег удобную минуту. Подскакав сзади с несколькими всадниками, выстрелил из пистолета в «царя». Затем они спешились и саблями докончили дело. Остальные приближенные растерялись, да и не поняли даже вначале, что происходит. Тем временем князь Урусов и бывшие с ним, уверившись, что «царь» мертв, ускакали.