— Не так много, это верно. — Эдвард на мгновение закрыл глаза.
Он должен сосредоточить мысли на этой теме и перестать размышлять о том, как приятно было бы помечтать о жизни с Франческой. Он был знаком с этой женщиной меньше месяца. Они были любовниками меньше суток. Он слишком далеко забегал вперед в своих планах, слишком многое принимал на веру. На самом деле на одной чаше весов была вся его жизнь и наследство, а на другой — пробирающее до мозга костей наслаждение, которое он нашел в объятиях Франчески. Так что же перевесит?
— Тогда я оставляю вам улаживать этот вопрос, — сказал он Уиттерсу. — На профессионально-коллегиальном уровне, конечно. Подайте прошение от имени моего брата так скоро, как сочтете это необходимым. Возможно, верховный суд укажет на свои предпочтения, и это заставит Августуса отказаться от дальнейших притязаний. Но как бы ни развивались события, мы не намерены отступать, будет ли Августус оспаривать наше прошение или нет.
— Разумеется, мы не отступим, милорд.
— Я хочу, чтобы в недельный срок петиция была передана в соответствующие инстанции, чтобы не было ни намека на сомнения или колебания. Я по-прежнему верю, что все преимущества на нашей стороне, и собираюсь отстаивать нашу правоту. Если Августус испугается, тем лучше, но действовать надо в рамках закона.
— Да, милорд. — Уиттерс, казалось, был в восторге от того, что ему дали столь агрессивные указания.
Эдвард кивнул и поднялся.
— Хорошо. Рассчитываю услышать от вас что-то новое через несколько дней.
С хмурым видом он направился в кабинет, Все это может перерасти в настоящую войну. Но он по-прежнему был уверен в том, что права Чарлза не удастся оспорить, какие бы доказательства противного ни предоставил Августус. Не факт, что суд вообще примет петицию Августуса к рассмотрению. Им предстояло пройти через долгий и сложный судебный процесс, действуя очень осмотрительно. Теперь, когда в палату лордов может попасть прошение от оппонента, любой член палаты мог создать проблемы. Эдвард считал, что у него нет личных врагов, как, впрочем, и у Джерарда. Но с Чарлзом дело обстояло совсем не так. Обманутый муж, неудачливый соперник, любой, у кого Чарлз вызывал зависть или ревность… Они не могли передать титул Августусу просто из желания досадить Чарли, но в случае любых сомнений в трактовке закона члены Комитета по привилегиям могут прислушаться к рекомендациям врагов Чарли и решить дело не в его пользу. В худшем случае они могут признать право на титул Августуса обоснованным и рекомендовать ему принять титул, но они могут также прийти к выводу, что ни Августус, ни Чарли не имеют достаточных прав на титул. Дарем будет отторгнут по суду и останется без хозяина до тех пор, пока не найдется претендент на герцогство, к чьим правам не будет претензий. До того как у Дарема появится хозяин, может пройти не один десяток лет. И это стало бы трагедией ничуть не меньшей, чем утрата Дарема раз и навсегда. И, несмотря на растущую уверенность в том, что он мог бы прожить и без Дарема в том мире, в котором живет Франческа, и чувствовать себя там с ней вполне счастливым, Эдвард не собирался сдавать свои права без боя. Если Августус развяжет войну, он готов встретиться с родственником на поле боя.