— Нет, я с ним разговаривал. И с Берни…
— А с Майклом?
— Ему я про это пока не говорил… пока нет.
— Пожалуй, на твоем месте я поговорила бы прежде всего с ним, — сказала Алиса.
— Знаешь, та моя знакомая, которая лежит в больнице, — она и его знакомая тоже. Так что, мне показалось, его пока лучше этим не донимать.
Когда Джеймс это говорил, до него вдруг дошло, как сильно Майкл огорчен тем, что случилось с Джули. Внезапное осознание данного факта могло создать у присутствующих впечатление, будто Джеймс тоже переживает.
Адам первый нарушил тишину:
— Мне думается, это интересная идея, Джим… Можно, я стану называть тебя Джим? Да, сэр. Так вот, представь себе, Мэтт, что ты снова играешь перед толпой. Мне кажется, это здорово.
Алиса и Мэтт переглянулись, а потом посмотрели на священника. И тут Джеймсу стало ясно, что если он воспринимает Адама Олданака как персонаж из детективного шоу семидесятых годов, то хозяева дома видят в нем человека, достойного уважения и доверия, к мнению которого следует прислушиваться.
— Эй, а как насчет концерта в поддержку нашей церкви? — громко спросил Адам, вскакивая со стула. — Мероприятие по сбору средств или по привлечению новых членов.
Ни Алиса, ни Мэтт не проронили ни слова.
— Что ж, парочка пробных концертов такого рода нам не помешала бы, — с энтузиазмом подхватил Джеймс, — прежде чем мы отправимся в тур… ну, сами понимаете, кое с кем из наших собратьев. А что представляет собой ваша церковь?
— Церковь Триединства? Это церковь грядущего Сына, церковь будущего. — При этих словах Адам Олданак возвел очи горе, словно общаясь по крайней мере с одним из своих богов, а затем прикрыл глаза и медленно кивнул самому себе, будто выражая благодарность за то, что он избран нести миру Божье Слово, и за то, что в свое время переродился из простого смертного, который продавал в Аризоне пылесосы своим ближним, в человека, который превратил Бога в комитет из трех членов.
Джеймс остался на ужин. И выслушал рассказ Мэтта о том, как они выиграли в лотерею.
— Мы даже не стали сверять номера, — сказал Мэтт, — и лишь в воскресенье, когда мы вернулись из церкви, я включаю телетекст, смотрю… а там… Ничего себе!
Мэтью, возможно, был последним человеком на планете, который мог сказать «Ничего себе!» и на этом остановиться, не присовокупив чего покрепче. Что такого нашла в нем Алиса, было выше понимания Джеймса. Алиса же язвила весь вечер, а кроме того, задавала неудобные вопросы, чем именно Джеймс зарабатывает себе на жизнь? Когда же он объяснил ей, чем именно, она пожелала узнать названия групп, которые он продюсирует. А когда он ответил, что Алиса все равно не слышала ни об одной из них, она заявила, что моложе его, а потому лучше знакома с новыми талантами, возникающими на музыкальном горизонте.