В конце концов пришлось убить даже не двоих, а троих: некоего уличенного в измене мужа, одного торговца подержанными автомобилями, который, по всей видимости, утаивал выручку от своего партнера, и паренька, промышлявшего продажей наркотиков подросткам, который совершил большую ошибку, снабдив порцией низкокачественного кокаина дочь ушедшего на покой гангстера. Отставные гангстеры, как оказалось, бывают очень чувствительны к проказам какого-нибудь «маленького поганца». Кевин перерезал горло этому незадачливому наркодилеру и повесил его на дереве, растущем близ тихой сельской дороги где-то на участке между Хатфилдом и Поттерс-Баром.[10] Он не любил подобную показуху, но ничего не поделаешь: такой уж ему поступил заказ. Тогда он получил за него тысячу фунтов стерлингов, а теперь не вылез бы из постели меньше чем за двадцать пять штук.
Конечно, некоторые сочли бы убийство торговца наркотиками меньшим преступлением против человечества, чем, например, продажу наркотиков подросткам. И действительно, иной мог бы поддаться искушению и объявить себя санитаром общества, который призван искоренять пороки и опережать неповоротливую систему правосудия, наказывая зло, где бы оно ни подняло свою уродливую голову. Но Кевин отнюдь не был склонен к морализаторству. Он никогда не говорил себе: «Подумаешь, торговец наркотиками. Сегодня я засну спокойно». Он даже никогда не думал: «Что ж, по крайней мере, никто не станет оплакивать его никчемную жизнь». Помимо всего прочего, он больше недели наблюдал за никчемной жизнью своего подопечного, прежде чем лишить его оной, и очень хорошо понимал, что его стареющей матери, для которой был единственной опорой, определенно будет его не хватать.
Нет, Кевин Спайн ни о чем таком не думал. Продавец наркотиков, неверная жена, хулиган, обидевший кого-то в пабе, автомеханик, напортачивший при ремонте чьего-то «крайслера», — все это его решительно не интересовало. Ему было безразлично, что сделали все эти люди, хотя его клиенты обязательно рассказывали, видимо считая, что возмутительная небрежность при выполнении планового техобслуживания автомобиля с пробегом в тридцать тысяч миль заставит Кевина разделить их благородное стремление восстановить справедливость и тогда Кевин отнесется к своей работе со всей серьезностью и, возможно, не возьмет за нее слишком дорого. Кевин, когда ему начинали рассказывать о том, что натворил его будущий подопечный, обычно отворачивался и пропускал все лишние подробности мимо ушей, начиная внимательно слушать только тогда, когда ему сообщали действительно важную информацию: адрес, место работы, сведения о распорядке дня или привычках. После этого он сообщал заказчикам номер своего банковского счета и заверял их, что обидчик расстанется с жизнью в течение семидесяти двух часов с момента поступления на него денег. Так всегда и происходило.