Не глядя по сторонам, он подошел к двери, без промедления отпер ее и тут же вошел в дом. Он знал, что едва ли встретит на площадке кого-нибудь постороннего, как знал и то, что, если это все-таки случится, ему наверняка придется убить случайного свидетеля. Но все-таки вероятность была крайне мала. Его будущая жертва проживала одна и в данный момент отсутствовала — ему сказали, что в это время ее чаще всего не бывает дома, и темные окна это подтверждали. Сосед же покинул свою квартиру двумя днями раньше с большим чемоданом и лыжами.
Он сразу прошел к двери ее квартиры, вставил ключ в замочную скважину и вскоре очутился в большой шикарной прихожей, стены которой были выкрашены в насыщенный золотисто-желтый цвет. Справа была дверь в гостиную — большую комнату с высоким потолком и огромными окнами, выходящими на Темзу. В центре стоял длинный бежевый диван и такого же цвета кресло. Последнее было развернуто под прямым углом к дивану. Кевин обошел комнату, примечая, каким путем в нее можно попасть и каким покинуть, и в конце концов остановился у окон. Собственно, заглянуть в комнату снаружи было неоткуда, но на всякий случай он задернул занавески, после чего уселся в кресло.
Прямо перед ним стоял стеклянный кофейный столик, на котором лежал какой-то журнал и стояла ваза с цветами, свежими белыми фрезиями. Они пахли летом и жизнью. Журнал привлек его внимание тем, что на обложке не было никаких рисунков или фотографий. Еще на столике стояла массивная, словно кирпич, стеклянная прямоугольная пепельница. Он вынул сигарету, зажигалку, затем пистолет, к которому медленно и старательно привинтил глушитель, после чего положил все это перед собой на столик.
С комфортом устроившись в кресле и задрав ноги на стол, он закурил. Чуть позже он учинит в квартире разгром, а затем отправится покупать подарок для дочери, но пока можно немного посидеть спокойно и неподвижно, предаваясь тихим размышлениям обо всем том, что пишут в духовной литературе. Кевина всегда удивляло, до чего просто можно лишить человека жизни. Если сбросить с жизненной карусели такую хлипкую штуковину, как мораль, то для убийства понадобится всего какое-то мгновение — при минимуме усилий, как волевых, так и физических. Поехать на автомобиле по улице и невзначай заехать на тротуар, встать позади кого-нибудь на платформе метро и легким движением локтя отправить человека прямо под колеса приближающегося поезда, навести пистолет и нажать на курок — все это плевое дело, и сегодня будет точно так же.
О чем думает человек в ожидании жертвы, которую ему предстоит убить за деньги?