Это было шокирующее признание, но мука в этих глубоко посаженных глазах не оставляла сомнений в его правдивости.
— Мы оба борцы, — прошептал он, — и оба оказались втянуты в сражение, которое ни один из нас не может выиграть. Я не знаю, как положить этому конец.
— Но этому нужно положить конец, — сказала она. — Иначе мы закончим, как тот скорпион, который сам себя жалит. Я не переживу, если это случится со мной снова. Я должна найти что-то помимо ненависти, чтобы жить дальше. Должна перестать бороться с тобой. Но как? Я не могу сдаться. Только не тебе, раз ты имеешь надо мной такую власть.
— Ни ты, ни я не можем сдаться.
Свет, вспыхнувший в окне соседнего дома, осветил резкие линии его лица, высокие скулы и глаза, в которых явственно читалась тревога. Он повернулся и стал мерить шагами тротуар, сцепив руки за спиной.
Наконец он произнес:
— Когда сражение длится много часов и ни одна из сторон не может победить, воюющие могут объявить перемирие. Военные действия прекращаются. Священная солдатская честь не позволяет воспользоваться своим преимуществом над противником, пока действует это соглашение. Ты готова пойти на такое перемирие со мной, Темперанс? Сможешь ли ты довериться мне?
— Как может твоя священная честь иметь дело с такой ничтожной тварью, как я? — В ее голосе прозвучала ирония.
— О чем ты говоришь? Я вижу перед собой сильную, смелую женщину, какую мне еще никогда не доводилось встречать. Было бы бесчестно с моей стороны не предложить тебе этого.
Она задумалась:
— Если я приму твое предложение, что будет во время нашего перемирия?
— Переговоры. Обычно каждая из сторон излагает другой, что она хочет получить в обмен на прекращение войны. Каждая может требовать лишь то, что другая способна уступить, не потеряв слишком многого.
Темперанс обдумывала его слова, стараясь найти подводные камни, но не смогла отыскать ни одного. Они и в самом деле зашли в тупик. Он предлагает хороший выход.
— Ну что ж, — проговорила она, — а чего ты потребуешь от меня для того, чтобы закончить нашу войну?
Он обдумывал ответ на ее вопрос, понимая, что ответить обязан предельно честно.
— Ты должна рассказать мне правду о том, почему пошла со мной, — ответил он. — Я знаю, что ты что-то скрываешь. Я думал, что понял почему, и это стало причиной моей жестокости. Но боюсь, я ошибся. А если так… — Мука на секунду исказила его черты. — Бога ради, Темперанс, расскажи мне, в чем дело, что бы это ни было. Только тогда я успокоюсь.
Она упрямо сжала губы. Было видно, что она не хочет выполнять его просьбу. Его охватило отчаяние. Быть может, Фэншо все-таки был прав относительно ее.