— У меня такое ощущение, словно меня использовали, — проговорила Глория спертым голосом. — Такое бывало и прежде, но ради доброго дела.
— Я и есть доброе дело.
— Ты — безнадежное дело.
— А ты такая же злая, как Мелисса.
Глория подскочила, открыв от изумления рот.
— Какие мерзкие вещи ты говоришь!
Фил вдруг расхохотался. Ловко же она его разыграла.
Покачав с насмешливой укоризной головой, Глория унесла тарелки на кухню.
— Теперь мне хотя бы понятно, почему в твоей квартире живет кот. Ты никогда не производил на меня впечатления любителя животных.
— Макс — не кот. Макс — дьявол, изрыгнутый адом.
— Бедный котенок. Ему, должно быть, достается от тебя.
— Еще неизвестно, кому достается. Не успел он и минуты пробыть в моем загородном доме, как обгадил диван, обтянутый белым шелком.
Глория сделала большие глаза:
— Ни у кого в мире нет дивана, обтянутого белым шелком.
— У меня есть. Точнее, опять будет, если люди из химчистки сделали свою работу. Но в тот же день Макс вернулся вместе со мной в свою квартиру и с тех пор избегает меня. Пока я не зайду в спальню, он спит под кроватью. Все остальное время он только и думает, как бы сбежать.
Помыв тарелки в горячей воде, Глория ополоснула их и поставила в сушку.
— Насколько я помню, пару раз ему это удавалось.
— Да. Тогда приходит Ларри и заманивает его назад.
— Бедняжка.
— Ты зря жалеешь Ларри.
— Я говорю о коте.
— Он не единственный, кого можно пожалеть, — хмуро пробурчал Фил.
Глория вернулась на диван.
— Ты о Мелиссе и новогоднем гала-представлении?
Он кивнул.
— Она не может понять, почему ты должен соблюдать чистоту эксперимента?
— Скорее всего.
— Готова побиться об заклад… — Глория задумчиво посмотрела на свои тапочки, и ей показалось, что те уставились на нее в ответ. — Твой дедушка, должно быть, покупал одежду в секонд-хэндах, не так ли?
— О да. Ношение одежды из церковного ящика для пожертвований всегда было излюбленной частью его истории.
— Выкупи свой смокинг у Ларри.
— Что?
— Предложи ему за него пять или десять баксов. Он ведь все равно не будет его носить.
— Это… — Глория увидела, как по лицу Фила пробежала тень сомнения. Наконец сомнение сменилось широкой, восхищенной улыбкой. — Это же гениально.
— Я такого же мнения. А если ты подвезешь меня к дому моих родителей, то можешь взять на вечер и мою машину.
Иногда она была настолько гениальна, что не могла сделать даже самую малость для своего же блага.
Фил послал ей кончиками пальцев воздушный поцелуй.
— Глория, ты — лучшая среди женщин.
Лучше бы он считал ее красивейшей…
А вот она ему покажет. Она… она сейчас пойдет и наденет тот жакет, вот что она сделает. Глория резко встала: