- Заставила суровая необходимость. В детстве я закончила художественную школу. А мехмат, как выяснилось, вообще способствует развитию самых разнообразных дарований. По специальности работает едва ли пятая часть выпускников. Остальные стали юристами, психологами, философами, переводчиками, священниками, поэтами. Один наш соученик даже поет в итальянской опере.
- Впечатляющий список. А ваши друзья?
- Они как раз из оставшейся пятой части. Правда, Марк подрабатывает литературным редактором, Генрих на досуге занимается художественным переводом, Леша - техническим, а Про... Андрей - компьютерной версткой. Все, можно сказать, окунулись в издательское дело.
Я говорила, а сама думала, как бы половчее перевести разговор на остальных участников культурного мероприятия. В конце концов, моя задача - собирать сведения, а не рассказывать о себе. Нужно было опередить Наталью и задать какой-нибудь вопрос, но те, что вертелись у меня на языке, никак не вписывались в нашу светскую беседу. Не спросишь же: по собственной инициативе она уговорила Замухрышку отослать телохранителя или ее надоумил братец? Но что-то спросить необходимо, иначе придется отвечать самой, а мне, как назло, ничего не приходило в голову.
Выручила меня Лариса.
- Вам бы собственное издательство организовать. - Она встала из-за пианино, подошла к окну и подняла штору. - Какой страшный ветер! Не нагнал бы он грозы. Будет не очень весело, если нам придется все время сидеть в доме. Посмотрите, что творится!
Я послушно присоединилась к ней. За окном действительно творилось нечто невообразимое. На фоне темного ночного неба метались черные верхушки деревьев, росших на противоположном берегу озера. Вода пенилась и выплескивалась из берегов, словно яичница-болтунья под миксером. Даже двойные вакуумные рамы не до конца заглушали страшный вой ветра и треск ломающихся древесных стволов.
- Вы уверены, что этот холм - не Лысая гора и сегодня не Вальпургиева ночь? - спросила я и обернулась.
Наталья, вздрогнув, подняла голову. В руке у нее был флакончик, из которого она как раз вытряхнула на ладонь две маленькие таблетки.
- Я сегодня ужасно устала, наверное, из-за дороги. Боюсь, не усну, поспешила объяснить она, хотя я не выказала удивления. - Наверное, я неважный водитель; многочасовая езда всегда меня изматывает. - Наталья убрала флакончик в карман костюма.
- Смотрите, зарницы! - воскликнула Лариса.
Поворачиваясь к окну, я уловила краем глаза янтарный блик, упавший на лицо Натальи, когда она взяла бокал. Теплый свет оживил бесстрастный профиль и придал ему колдовское очарование. Я покосилась на Ларису. В этот миг за окном полыхнуло, и ее лицо стало мертвенно-голубым, словно у Снежной королевы. Контраст был так разителен, что у меня тут же родился сюжет картины: комната с бревенчатыми стенами, две красивые женщины. Одна - блондинка холодного скандинавского типа - сидит с бокалом перед камином и смотрит на пламя. Игра света и тени на лице создают иллюзию, будто в душе женщины кипят страсти. Вторая дама стоит у окна и смотрит на грозу. У нее рыжие волосы, тонкие ноздри, нервные губы, но вспышка молнии сделала ее лицо холодным и безжизненным. Название картины: "Игра света".