Сначала вспыхнула тростниковая дудочка — и сгорела в минуту, рассыпаясь в пепел и прах. Потом пришел через самозванца. Виша не знала, с чем сравнить это горение; и только потом на память пришли костры нужды, зажигаемые по традиции глубокой осенью с незапамятных времен. Эти костры всегда складывали из сырых, прогнивших за осень веток, горели они плохо, давали много едкого дыма, пламя их было невеселым, то лиловым, то блекло-красным. Но потом, после долгих хороводов и песен, костры нужды вспыхивали злобным, бело-оранжевым огнем, не давая света, только сильнее подчеркивая непроглядную темень предзимней ночи. Так сгорел и он, не получивший своего истинного имени, не завоевавши й своего мира… да и вряд ли хоть кого-то сделавший счастливым.
Когда эльфы осторожно опустили Вишу на землю, кристалл в ее руках нежно, чуть жалобно прозвенел — и начал рассыпаться, сотнями осколков, совсем не острых, не ранящих, шелково скользящих меж ее пальцами, падая на измученную землю, растворяющихся в ней. Виша медленно опустилась на колени и заплакала — а что ей еще было делать? Она гладила сухие комья, обожженные обломки стеблей, вытирала слезы, размазывая по лицу ядовитую пыль. И вдруг, повинуясь голосу сердца, который нет необходимости объяснять, прижала обе руки к медальону и тихо-тихо, еле слышным шепотом попросила:
— Амариллис… помоги нам…
Цветок за ее ухом шевельнулся, упал рядом. И вот уже Вишу обняли тонкие, сильные руки, и ее щека прикоснулась к вечной путанице светлых волос.
— Моя девочка… — карие и серые глаза встречаются… оказывается, богиня плачет совсем как девчонка, и нос у нее краснеет. — Твои глаза… ну совсем как у моего Арчеша, свет ему под ноги в любом из миров… Теперь можно. Теперь помогу.
Они встают.
— Нам покинуть это место, госпожа? — Калима кланяется и Гираш ему вослед.
— Зачем? — Амариллис смеется. — Боитесь, что я разучилась танцевать? Нет, никому не надо уходить. Вот только ты, — и она подходит к Гирашу, — смотри у меня… не забывай, это и моя девочка тоже.
— Я запомню, — Гираш опускается на колено и целует ее руки.
— Амариллис, от кого ты научилась так запугивать богов? — Эльф, все это время стоявший сзади Калима и закрывший его от всего что пропустили и аспиды, и углежоги — а было этого ужаса немало, — тоже смеется.
Виша заметила, что некоторые эльфы, и орки и даже пара людей стоят как-то очень рядом со спутником Амариллис. И среди них — цветовод Сорью из дома Клеис, и профессор Вильма Эредиа, и ее знакомая эльфка из инфоцентра, которая всегда разрешала ей засиживаться намного дольше оплаченного срока…