Джимми уныло посмотрел на пульт с множеством разных индикаторов и, откинув упавший на глаза мокрый клок волос, буркнул:
— Что там вытворяет термометр, Рой?
— Сто двадцать пять по Фаренгейту, и ртуть все ползет вверх, — тем же тоном ответил Рой.
Джимми цветисто выругался, после чего сказал:
— Система охлаждения на пределе, корпус корабля отражает 95 процентов солнечной радиации, и при всем том такая жарища. — Он помолчал. — Гравиметр показывает, что мы находимся в тридцати пяти миллионах миль от Солнца.
Значит, нам осталось еще целых пятнадцать миллионов миль до зоны, где включится дефлекторное поле. Температура поднимется, возможно, до ста пятидесяти. Нечего сказать, приятная перспектива! Проверь-ка испарители. Если воздух не будет абсолютно сухим, нам долго не выдержать.
— Орбита Меркурия, только подумать! — голос Снида стал хриплым. — Никто никогда не был так близко к Солнцу. А мы продолжаем приближаться к нему.
— Многие были и так близко, и еще ближе, — напомнил Джимми, — но они потеряли управление и сели на Солнце.
Фридлендер, Дебюк, Антон… — Он умолк, наступило тягостное молчание.
Рой нервно поерзал.
— Насколько оно вообще эффективно, это поле? Знаешь, Джимми, такие воспоминания не слишком ободряют.
— Ну, испытания проведены в самых жестких условиях, максимально приближённых к реальным. Я наблюдал их. На корабль обрушили радиацию, примерно равную солнечной в радиусе двадцати миллионов миль. Эффект был потрясающий. Залитый ослепительно ярким светом корабль сделался невидимым. И с корабля испытатели не видели происходящего снаружи, совершенно не ощущая при этом жары. Одно любопытно: поле включается только при определенной интенсивности радиации.
— Хотелось бы, чтобы все это скорей кончилось, а как — мне уже все равно, — рассердился Рой. — Если Старая Кислятина думает постоянно гонять меня по этому маршруту, что ж — он лишится своего аса.
— Он лишится двух асов, — поправил Джимми.
Разговор оборвался; «Гелиос» продолжал свой полет.
* * *
Жара усиливалась: 130, 135, 140. А через три дня, когда ртуть подобралась к отметке «148», Рой объявил, что они приближаются к критической зоне — туда, где солнечная радиация достаточно интенсивна, чтобы вызвать действие поля.
* * *
Напряжение достигло предела; сердца обоих бешено колотились.
— Это произойдет сразу?
— Не знаю. Придется ждать.
Сквозь иллюминаторы видны были только звезды. Слепящие лучи Солнца не проникали внутрь корабля, специально сконструированного таким образом, что под действием мощной радиации иллюминаторы автоматически закрывались.