И вдруг она стала важным лицом. Оказалась в центре.
Как это Хейда назвала ее? Одним из главных певцов. Героиней.
Нет. Нет! Виктория приняла решение отдаться Раулю вовсе не поэтому, а потому что… Ну что ж, просто потому что. Без уточнения. Но это решение не означало, что она станет еще и каким-то руководителем или вдохновителем людей Рауля в течение последующих нескольких недель. Ей никогда и в голову не приходило, что она останется здесь во время революции и после нее. Эти простые морикадийцы придают слишком большое значение ночи, которую она провела с Раулем. Но они не делали бы этого, если бы Рауль не был так счастлив!
Она не знала, как решить эту проблему. Люди Рауля были столь решительно настроены на достижение своей цели, что готовы были пожертвовать чем угодно ради победы. Они все время готовились. Они шпионили, они интриговали. Хотя большинство из них думали, что это глупо, они учились этикету. А самое главное, они знали, что могут умереть, знали, что их семьи в опасности, но верили, что мир, который они построят, будет лучше, чем мир нищеты и страха, в котором они живут сейчас.
И что ей было делать? Хныкать о том, что она не хочет брать на себя ответственность, которую они на нее возлагают? Просить их снова стать неотесанными варварами, чтобы она не полюбила народ, который умышленно лез на линию огня? Сказать Раулю, что ему необходимо остаться живым и здоровым, потому что…
Потому что — что?
Не имеет значения. Она не могла ничего сказать Раулю. Он не стал бы слушать.
Ее заботы о себе не шли ни в какое сравнение с его заботами о благе своего народа.
Она не хотела быть героиней. И уж наверняка не заслуживала того, чтобы стать героиней.
Но сейчас у нее не было выбора. Она вернется в замок и будет играть свою роль. А когда начнется революция, уедет из Морикадии и больше никогда не оглянется назад.
Приняв такое решение, Виктория начала спуск. Ей не хотелось отсутствовать слишком долго. Ведь Хейда начнет о ней беспокоиться.
Она быстро поняла, что спускаться труднее, чем подниматься. Мелкие камни, покрывавшие крутую тропинку, сыпались у нее из-под ног, и она несколько раз чуть не упала, зацепившись о ветки или споткнувшись. Ей было жарко, она устала и, глядя на крутой склон, подумала, что только отчаяние могло заставить ее взобраться так высоко. Она снова начала спускаться, увеличив скорость и балансируя руками, чтобы удержать равновесие. Но, в конце концов, она все же поскользнулась и дальше по склону съехала на ягодицах.
Поднявшись с земли, Виктория принялась отряхиваться. Угораздило же ее так испачкаться! Как вдруг за спиной услышала шорох. В поле ее зрения попали огромные черные кожаные сапоги, и, вздрогнув от неожиданности, Виктория подняла взгляд.