— Видишь?
Она безнадежно махнула рукой в мою сторону.
— И ты веришь ему на слово, доктор Фрейд?
— Протестую, — сказал я.
— Иди ты со своим протестом знаешь куда? — сказала Энджи.
Глаза Буббы округлились.
— Вы что, ребята, так и будете молотить друг друга? Прекратите!
Наступила одна из тех неловких пауз, которые возникают, когда кто-то пытается намекнуть, что между мной и моим напарником существует нечто большее, чем просто дружба. Бубба улыбался, чувствуя себя хозяином положения. И тут, наконец, зазвонил телефон.
— Да. — Бубба кивнул нам. — Мистер Константине, как поживаете? — Глаза Буббы округлялись по мере того, как мистер Константине отвечал на его вопрос. — Рад слышать, — сказал Бубба. — Послушайте, мистер Константине, двум моим друзьям необходимо поговорить с вами. Полчасика.
Я сказал губами: «Это он?», но Бубба приложил палец к губам.
— Да, сэр, это хорошие люди. Специалисты по гражданскому праву, но они наткнулись на нечто, что может заинтересовать и вас. Это касается Джека и Кевина. — Толстый Фредди начал говорить вновь, в результате чего Бубба сделал универсальный выразительный жест кулаком. — Да, сэр, — сказал он в конце концов, — Патрик Кензи и Анджела Дженнаро. — Он слушал, затем заморгал и взглянул на Анджелу. Закрыв рукой микрофон, спросил: — Ты в родстве с семьей Патризо?
Она зажгла сигарету.
— Боюсь, что так.
— Да, сэр, — сказал Бубба в трубку. — Это та самая Анджела Дженнаро. — Он взглянул на нее, подняв левую бровь. — Сегодня в десять вечера. Спасибо, мистер Константине. — Он помолчал, глядя на деревянный ящик, на котором покоились ноги Энджи. — Что? Да. Лу знает, где. Шесть ящиков. Сегодня ночью. Будьте уверены. Как по свистку, мистер Константине. Да, сэр. Счастливо. — Опустив трубку, Бубба громко вздохнул и ребром кисти руки всадил антенну обратно в телефон. — Вонючий итальяшка, — сказал он. — Каждый раз: «Да, сэр. Нет, сэр. Как ваша жена?» Даже волынщикам-ирландцам, и тем начхать, как там твоя жена.
Если учесть, что эти слова исходили от Буббы, их можно счесть большим комплиментом в адрес моего родного этноса. Я спросил:
— Так где мы с ним встретимся?
Бубба смотрел на Энджи с благоговейным трепетом и примесью страха на одутловатом лице.
— В его кофейне на Прайм-стрит. Сегодня в десять. Почему ты никогда не говорила, что связана с ним?
Энджи стряхнула пепел сигареты на пол. Это не было актом неуважения, просто пол и был Буббиной пепельницей.
— А я и не связана.
— Фредди иного мнения.
— Он ошибается, — сказала Энджи. — Случайное совпадение крови, вот и все.
Бубба взглянул на меня.