- Не было еще такого, чтобы дасирийский император не умел в руках меч держать. Полоумный Нимлис - и тот рубился так, что щепки летели. А ты, если хочешь покорить этот народ, должен быть вдвое ловчее всех бывших императоров, потому что с тебя и спрос больше. Я сам буду учить тебя, - сжалившись, добавил Раван.
Шиалистану не нравилась идея днями напролет упражняться бою на мечах, но он не смел спорить. В роду Амадов не все мужчины обучались такой премудрости. Его дядя Ракел прославился как стратег и отменный мечник, а вот его брат Ила - отец Шиалистана - посвятил свою жизнь стихам и песням. Регент почти не помнил его голоса, и лицо бы позабыл, если бы не встречал на гравюрах, но во всех воспоминаниях, спутницей Илы была лютня. Ракел любил говорить, что руками Шиаслистан пошел в отца. Вот только боги обделили сына и музыкальным чутьем, и сладким голосом.
До сегодняшнего дня рхелец верил, что острый ум - оружие не менее опасное, чем меч, но деду удалось пошатнуть его уверенность.
- Зачем совет-то собирать?
- Нужно объявить Шаама предателем и изменником. А земли Шаамов отдать трофеем тому, кто отчекрыжит Смату головенку и принесет тебе. И чем раньше ты так сделаешь, тем лучше.
- А земли его сына?
- С ними так же поступить, - кивнул Раван. - Всех Шаамов нужно изничтожить. Гирам поступил бы так же.
"Но я не Гирам!" - хотелось закричать Шиалистану. План деда пришелся ему по душе, но регенту не хотелось марать руки кровью. Одно дело - подсыпать порошок, и совсем иное - пускать в дело меч. Регент презирал все дасирийские обычаи, и жажда битвы в их крови не вызывала в нем ничего, кроме отвращения. Ракел обещал помочь разрушить их старые взгляды, и насадить новые, рхельские. Но только прежде Шиалистану следовало стать законным императором.
- Дасирийцы теперь слабы и беспомощны, - продолжал дед. - Они с легкостью повернут против тебя, но с легкостью же и последуют за тем, кто покажет им силу. И даст надежду.
- По-твоему, обвинив одного из них в предательстве, я получу их расположение? - Шиалистан позволил себе нервный смешок.
- Ты покажешь им силу.
- Даже если так - что я мог сделать против Шаама? У него в два раза больше воинов.
- А у тебя будут обозленные крестьяне, - парировал Раван. - Не стоит пренебрегать простолюдинами. Самый страшный зверь тот, которого спустили с цепи. Впрочем, об этом тебе бы лучше еще раз расспросить Ракела - кажется, династию Амадов к власти привели крестьяне?
Шиалистан не стал спорить. Дед тут же заявил, что проголодался с дороги и его старым костям нужен покой и теплый очаг. Шиалистан, получив передышку, отдал распоряжения Черной деве. Она покорно выслушала его приказы и молча покинула регента, даже не потрудившись спросить, действительно ли господин желает, чтобы она перестала охранять его покой. Сперва регент разозлился на ту легкость, с которой Живии оставила его, а потом мысленно поблагодарил Черную деву. Что бы он ответил на ее вопросы? Соврал бы, сказав, что больше не нуждается в ее защите, или сказал бы правду? Оба варианта унижали его.