Меня провели в изящную маленькую комнату, на стенах которой были выгравированы священные тексты. В середине комнаты стояло кресло из черного дерева с золотыми подлокотниками и ножками в форме львов.
Наконец я увидел ее. Ко мне грациозно приближалось видение в просторном белом платье. Она была прекрасна и изящна. Сорок лет горя и несчастий не согнули ее спину. Я подождал, пока она не села в кресло. Потом царица жестом велела мне подойти и сесть перед ней. Красоту ее безмятежных глаз подчеркивали усталые тени. Она сказала несколько теплых слов о моем отце, а потом горько спросила:
— Как тебе понравился город света?
Я понял, что не свожу с Нефертити глаз, околдованный ее внешностью. Смутившись, я опустил взгляд и ничего не ответил.
— Наверно, ты слышал немало выдумок о нас с Эхнатоном, — сказала она — Теперь ты сможешь услышать всю правду.
— Я всегда питала страсть к истинному знанию, которую поощрял мой отец Эйе. Моя настоящая мать умерла, когда мне был всего год. Но я не ощущала потери, потому что нашла в Тей добрую и любящую мать, а не мачеху. Детство у меня было счастливое и беззаботное. Даже после того как Тей родила мою сестру Мутнеджмет, ее чувства ко мне не изменились. Она была мудрой женщиной. Сначала мы с Мутнеджмет тоже любили друг друга. Но сестра во многих отношениях уступала мне, а потому со временем начала ревновать и злиться. Но это выяснилось намного позже. Тей относилась к нам одинаково — по крайней мере, с виду. Я была ей благодарна, и когда пришло время, присвоила Тей титул матери царицы, приравнивавший ее к царевнам. Однажды отец вернулся домой со святым человеком — одним из тех, которые обладают даром видеть будущее, и тот предсказал, какая судьба ждет нас с Мутнеджмет.
— Эти девушки будут сидеть на троне Египта, — сказал он.
— Обе? — с изумлением спросил мой отец.
— Обе — подтвердил предсказатель.
Конечно, святым людям следует верить, но его пророчество казалось нам странным.
— Наверно, одна из нас будет первой, а вторая займет ее место потом! — засмеялась я.
По какой-то непонятной причине мои слова Тей не понравились.
— Может быть, забудем это пророчество и предоставим будущее богам? — резко сказала она.
Мы пытались забыть. Но оно так часто отбрасывало на нас свою тень, что в конце концов дело приняло неожиданный оборот. Пророчество сбылось буквально у нас на глазах. Я впервые услышала об Эхнатоне от отца, когда его назначили наставником наследника престола. Во время семейных сборищ отец часто рассказывал о недетской мудрости и зрелости Эхнатона.
— Эхнатон — необычный человек, — однажды сказал он. — Он критикует жрецов, богов и не верит ни в одного бога, кроме Атона.