— Мам! Мама, смотри, какая бабочка! — восторженно кричала девочка, показывая рукой на бабочку дивной красоты, скользящую над поверхность воды. — Мам, она прямо как рыбка в аквариуме, только летает!
Бабочка взлетела от воды вверх, попала в поток ветра и села на парапет в каких-то десяти сантиметрах от руки Докучаева. Николай Петрович ловко накрыл бабочку ладонью.
— Дедушка ее поймал! — закричала девочка внизу. — Дедушка, можно мы ее посмотрим?
— И правда, можно нам на нее поближе поглядеть? — Женщина подняла голову. Женщина была приветливой, улыбчивой и очень милой. — Мы ее не обидим!
В этот момент с Мишкой и Николаем Петровичем поравнялся хмурый мужик, на ходу хлопавший себя по карманам.
— Мужики, прикурить не дадите? — спросил он у Мишки и у Докучаева. — Где спички оставил, голова дурная…
Докучаев, ни на кого не глядя, вдруг резко сжал в кулак руку, которой он накрыл бабочку.
— Мама, за что он ее раздавил? — громко воскликнула девочка на пирсе. — Зачем? Она же такая красивая! Она ему что, мешала что ли? Злой дядька! Злой! — И девочка расплакалась.
— Вам бы и вправду лечиться! — решительно сказала мать девочки. — Зачем при ребенке-то так делать?
Мишке показалось вдруг, что воздух возле Николая Петровича наэлектризовался. А в следующее мгновение Докучаев протянул хмурому мужику коробок спичек. К коробку прилипли невероятно яркие бабочкины крылья.
— Ты б и впрямь проверил голову, дед, — сказал мужик и отступил от эксперта, словно опасаясь повернуться к нему спиной. Коробок со спичками он так и не взял.
— А теперь запомни, пацан. Запомни раз и навсегда, чтобы никто и никогда больше не имел нужды показывать тебе такие примеры. — Сказал Николай Петрович таким внушительным тоном, что Мишке словно провели ножом вдоль позвоночника. — В мире физических законов, где мы живем, есть лишь одна сила, способная питать магические ритуалы — и это энергия зла. Лишь энергией зла можно совершать магические обряды, создавать золото из свинца и поднимать мертвецов. Некромантия плоха не сама по себе, а потому, что осуществить ритуал можно лишь принеся кровавую жертву. В этом весь смысл чародейства — энергия зла есть то горючее, которое движет магию. Любой, самый невинный, магический фокус имеет в своей основе боль и злобу. Понимаешь?
Мишка ошарашено молчал, поочередно глядя то на Докучаева, то на плачущую девочку, которую успокаивала мать, то на крылья бабочки, лежащие на асфальте, словно обрывки радуги.
И тут Николай Петрович двинул Мишку ботинком в голень. Мишка в первый, наверное, раз с самой школьной скамьи прошипел сквозь зубы матерное ругательство, отступил на шаг и опустился на колено, массируя ногу.